Глаза летучего бога сияют, как его бездна.
– А я ведь знал: когда-нибудь ты меня окликнешь с этих уступов, Тессий! – говорит он вместо приветствия. – Героев тянет созерцать Игры; новорожденные отыскивают портал, который ведет на Круг; молодые боги – вот точно также не могут устоять пред очарованием круч Престола! И это все без подсказки, Тессий. Потому что это что-то в крови!
– Один из Основных входов располагается где-то здесь, – продолжает Селий. – Но будь оно и не так – не меньше б он манил нас, наш седовласый красавец! Возможно, именно потому нас и называют вышние. Ведь вот что отличает бога от простых смертных: если ты видишь, что существует более высоко расположенная земля, – рождается неотступное чаяние стоять на ней!
Их волосы и полы плащей развевает ветер. И боги улыбаются друг другу и этому простору, что вокруг них.
Его полет опьянил его, кажется, не хуже вина! Вот интересно: всякое ли Искусство способно оказать на обладателя его подобное действие? Наверное – так и есть! И даже это сильней и глубже, чем может сделать вино. По-настоящему ты только тогда и бог, когда ты отдаешься занятию своему, любимому и чудесному. Блаженство и одновременно ясность сознания! Могущество мастерства… А я вот пока далек от совершенства зрелого бога. Я даже еще не понял, что именно должно представлять собой Искусство мое.
– Коварно это желание, – откликается, наконец, Тессий. – Я понял это, когда заметил, что восходящий путь представляет собой ступени. Пока взбираешься вверх, все время изменяется представление о том, сколько их еще до вершины. Ведь каждая ступень содержит иллюзию. Пока преодолеваешь отвесную ее часть, мерещится почему-то, что над головой уже только небо. А перевалил на террасу – видишь: нет, очередная стена отделяет тебя от оснеженного пика. И сердце повторяет ошибку, нянчит не основанное ни на чем чаяние: теперь тебе представляется последней вот эта, следующая ступень!
И Тессий прибавляет, чуть тише:
– Не знаю даже, хорошо это или плохо. Разочарованья болезненны, и однако… хватило ли б запала карабкаться, если бы каждый раз не стучало сердце: сейчас!… Вот еще немного!… Сейчас!…
Летучий со вниманием слушает своего друга.
И Селий понимает его, как это можно прочесть по изменениям выражения глаз Летучего и улыбке. Да, понимает и несмотря на то, что Селию самому не приходится никуда карабкаться – в силу особенности его Искусства. По крайней мере – в непосредственном смысле слова.
