Поэтому он промолчал.
Но тут…
– Ты не согласен, – сказала Вельнис. Не задала вопрос, а констатировала факт. – Не согласен, но не хочешь со мной спорить. Почему?
Эдрик не вздрогнул только потому, что двадцать пять лет обучения в Школе Железного Листа слишком хорошо научили его контролировать себя. Но внутри что-то сжалось. Она что – читает его мысли? Это было уже слишком.
– Я не думаю, что смогу тебя переубедить, – признался он. Произнося эти слова, смотрел ей в глаза. Он больше не видел в ней симпатичную девушку. Видел – противника.
– Попробуй, – предложила она.
Как вызов на поединок.
– Почему – любовь? Это лишь одно из чувств человека. Ничем не лучше ненависти или печали. Множество людей испытывало это чувство. Ни к какому целостному виденью они не приходили, «сундука» не открывали. Это – лишь картинка на стенке.
– Нет, – удивленно возразила она. – Любовь это не чувство. То есть, есть и чувство, которое называют этим словом, но я говорю о другой любви. Настоящая любовь – это отношение воли, ее устремление к чему-либо. Такая любовь может быть совершенно бесстрастной, не сопровождаться ничем лишним. Когда любовь – это чувство, желаешь, чтобы и другой любил тебя. Когда любовь – отношение воли, желаешь, чтобы другой был счастлив.
Эдрик задумался.
– Не думаю, – сказал он наконец, – что воля должна растрачивать себя на отношение к чему-либо. Или к кому-либо. Это – потеря силы, а не приобретение ее.
– Воля, которая ни к чему не относится – воля, которой нет. Так не бывает. Все любят что-то. И твои последние слова – про потерю силы – лишний раз это доказывают. Ты не хочешь любить Другого только потому, что уже любишь Силу.
– А что любишь ты? – спросил Эдрик.
– Не скажу, – озорная улыбка заиграла на ее губах. – Разгадай меня.
«Все женщины играют, – подумал Эдрик, разглядывая ее лицо. – Решила поиграть и она. Что это?.. Кокетство, за которым – желание соблазнить или быть соблазненной?.. Скука? Любовь с первого взгляда?.. Нет. Что-то другое…» Но он, как ни пытался, не мог увидеть фальши в ее поведении, словах, голосе. Все было совершенно естественно. И он должен был реагировать так, как следовало бы реагировать обычному мужчине: включиться в игру или – соблюдая правила – отказаться от участия. От умеренной порции романтики с интимом Эдрик совсем бы не отказался, тем более что последние семь лет он провел не только без еды и питья, но и без женского общества. И все же… и все же Эдрику не давало покоя ощущение, что за предлагаемой ему «картинкой» скрывается нечто большее.
