– Ма-а! Я хочу мяса. Я уже пять раз хочу мяса! - захныкала Аська.
– Ничего, перебьешься, - мрачно ответила мать.
– Юль, ты извини, конечно, но на самом деле Аське надо бы… А то все эти сосиски…
– Да? А кто это у нас на вырезку заработал?
– Почему обязательно вырезка?
– А что, костями ребенка кормить, как собаку? Лучше уж сосиски!
– Так что, у нас вообще на мясо денег не хватает?
– А у нас ни на что денег не хватает… И, кстати, - Юлька будто вспомнила нечто важное, - где это ты пропадаешь в последнее время? Денег не прибавилось, значит, дело не в работе?
– Я… Я к маме захожу… - с Ромы мигом слетела вся его решимость и уверенность. Он почувствовал себя виноватым.
– О!..
– Ты пойми, пожалуйста: она совсем сдала. Ей так трудно!
– Зато мне легко… - прошептала Юлька. Было такое впечатление, что сейчас она пустит слезу. Не такой реакции ждал Рома. Криков, упреков, выяснений отношений, но не слабости.
– Мам! Ты что - плачешь? - Аська протянула ручки к Юле. - Не плачь, все в порядке, я покушала, спасибо!
– Правда, Юль, что случилось-то?
Юля обняла дочку, поцеловала ее в лобик и отправила в комнату играть. Когда она вернулась в кухню, вид у нее уже был вполне боевой - ни слезинки в глазах, никакой слабости. Она крепко взяла себя в руки и была готова к нападению. Роман приготовился к обороне.
Юлька оперлась обеими руками о стол, как оратор на трибуне, наклонилась к мужу и зашипела ему в лицо:
– Представляешь, эта шлюха Ритка Катаева, то есть Гаврилова, вцепилась, как клещ, в Макса. Они встречаются и шляются по подъездам и подворотням, обжимаются…
– Ты откуда знаешь?
– Знаю! Следила, ходила за Максом, все видела! Давно Роман не был так ошеломлен, он ушам своим не верил!
– Ты сошла с ума?
– Я его сестра, а он, между прочим, еще несовершеннолетний! Ему восемнадцать только в декабре… И я должна…
– Да ты что, в самом деле! Макс - не пацан, чего ты боишься? За его добродетель?
– А за все! И за душу, и за здоровье. Он ей что - игрушка, что ли? Или вибратор?
– О, Господи… Что ты несешь, Юля! Как ты можешь лезть, ты - тем более ты? Никто в такие дела не должен вмешиваться, в результате только хуже, в любом случае хуже… - Ромкино лицо исказила гримаса досады и раздражения: кому он это говорит? Кому он вынужден объяснять, где право, где лево? Юлька тем временем как-то странно смотрела на мужа.
– Не хочешь ли ты сказать, что если бы тогда никто не лез… не вмешивался… у нас бы все было иначе… К примеру, нам не обязательно было бы жениться…
