Еще до зари Раймонд вынес из склада типографии завернутую в мешок пачку воззваний. Всю ночь он не спал. Но впереди предстояла еще самая опасная работа.
Наутро семья Михельсона переселилась в комнату Раевских. Хозяевам дома Ядвига сказала, что она с сыном уезжает из города.
На водокачке прибавился новый жилец…
Врона трижды прочел свежеотпечатанную листовку. «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Заголовок на русском, украинском, польском и немецком языках.
Призыв к вооруженному восстанию! «Вся власть Советам!.. Долой капиталистов, помещиков… Земля крестьянам…» Ах, пся крев! А ведь отпечатано в типографии – у нас под носом… Что скажет Могельницкий? А главное, черт возьми, подпись: «Революцо-о-онный комитет». Есть уже, значит, такой…
– Эй, кто там!
В дверях появился часовой.
– Дать сюда Дзебека, пся его мать!
Дзебек вбежал в кабинет начальника жандармерии, гремя палашом, который волочился по земле, как это водилось у австрийских гусар.
– Честь имею… – Дзебек запнулся, увидев, как внезапно передернулось лицо Вроны.
Капитан поднялся из-за стола, держа в руках воззвание. Дзебек не знал, смеется Врона или губы его конвульсивно дергаются.
– Что это такое?
– Честь имею доложить, пане начальник, мои агенты только что донесли об этом. Еще утром вместе с афишами кинематографа какие-то люди наклеили эти листки… Извольте видеть, пане начальник, на одной стороне ваш приказ, а на другой – воззвание. Они так и расклеили: где было удобно – воззвание, а где – приказ… Потом, смею доложить, какой-то мальчишка лет десяти пробежал по центральным улицам с нашей газетой, раскидывал эти листки и кричал: «Читайте приказ штаба!» Когда постовые прочли и хватились, то его и след простыл… Также смею доложить, на заводе и на железной дороге эти листки распространялись неизвестными личностями… Я уже арестовал всю типографию. Но, кроме наших материалов, там ничего не найдено. Притом там есть два члена ППС, те головой ручаются, что никто у них не мог печатать. Не иначе как у тех собственная машина!
– А где они достали приказы?
– Смею доложить, не иначе как в Управе. Они там просто свалены пачками в коридоре. Всякий, кто хотел, мог взять.
Врона сделал два шага по направлению к вахмистру. Дзебек попятился на столько же.
– Слушайте, вы! Шулер! Я дал вам мундир и чин, но я вас повешу, предварительно приказав всыпать сто плетей, если вы мне не раскопаете всего этого! Вот вам тысяча марок. Соберите весь ваш сброд и не являйтесь без тех, кто это напечатал… А сделаете – чин подпоручика и тысяча марок! Клянусь богом, я делаю преступление против чести! Такая хамская морда не достойна офицерских погон. Но вы их получите, если не предпочтете висеть… Не подумайте сбежать с деньгами – я вас найду и под землей. Марш!
