– Я думаю, товарищи, что теперь все ясно?
Чобот угрюмо сопел, засмотревшись в окно. Раевский обвел взглядом всех пятерых и не нашел ни страха, ни растерянности в их глазах. «Хороший подобрался народ».
Серьезные рабочие лица. Немножко угрюмые. Щабель не по летам суров. Воробейко о чем-то грустно задумался. Щабель и Воробейко не знали, что Ковалло, Чобот и доктор Метельский являются членами ревкома. Для них только один Раевский был его представителем.
Раевский подошел к хозяину.
– Надо послать ребят в город проведать, что и как. Пусть Раймонд с твоей дочкой сходят.
– Добре, сейчас скажу.
– Теперь мы поговорим о том, что нам нужно делать, – предложил Раевский.
Олеся подбежала к Птахе.
– Идем, противный, в город! Погуляем, поглядим, что там делается.
Когда шли в гору, она сказала решительно:
– Ты с Раевским должен помириться, иначе я с тобой – никуда! Не был бы ты дурнем, рассказала бы, почему этот парень здесь.
И побежала к будке.
– Пойдемте в город, Раймонд. Батько сказал, надо посмотреть, что там творится. Ваш отец остался у нас, будет ждать. Сюда придет Воробейко. – И, пока подходил Андрий, добавила, волнуясь: – Птаха вам наговорил чепухи, но он все же парень хороший. Вы на него не сердитесь! Ну, пошли!
Птаха шел и разговаривал, как будто между ним и Раймондом ничего не произошло. На вокзале раздалось несколько выстрелов. Тревожно загудел паровоз, но как-то сразу смолк, и стало тихо.
– Андрий, ты был в городе? Что там творится? – тревожно спросила Олеся.
– А черт его знает! Видал отряд кавалеристов. Около городской управы кучка фендриков[10] с винтовками. Одного узнал – Сладкевича, адвоката сынок. Нацепляли себе белых орлов на шапки… Все больше гимназистики. Потеха!
На железнодорожных путях было безлюдно. Деповские ворота закрыты.
Что-то угрожающее было в этом безлюдье. За несколько шагов до выхода на мост, перекинутый над станцией, из-за угла товарного склада навстречу им шмыгнула какая-то фигура. Это был австрийский полицейский. Он шарахнулся было в сторону, но вид троих его успокоил. Задыхаясь и оглядываясь, он крикнул им на ломаном польском языке, махнув рукой на север:
– Вы там не видали вооруженных людей?
– Нет, – ответил Раймонд, единственный из троих говоривший по-польски.
Полицейский кинулся бежать к водокачке. Но Птаха вдруг подставил ему ножку, и солидный шуцман[11] со всего размаха плюхнулся на землю. С такой же быстротой Андрий оказался верхом не нем. Как ни барахтался тот, но выбраться из цепких рук парня не мог.
