– Сама виновата, – нехотя сказал он. – Я ей говорил: «Приходи. Останься. Поживем – увидим». «Нет, говорит, я так не могу». А я, Коля, не могу, как она хочет. Некогда мне ухаживаниями заниматься. Времени жаль. Все равно в постель придем. Так лучше сразу.
– Сердцу не прикажешь, – сказал Муравко.
– Сердце можно попросить, – возразил Булатов. – Поверь, в сердечных делах я кое-что соображаю.
– А ты бы не мог проверить мое сердце? По блату, а?
Булатов насторожился:
– Ты что, серьезно?
– Естественно. Шутка ли, двадцать седьмой год пошел, а оно еще не знает, что такое любить. Не сердце, а во, – он сделал несколько выразительных движений руками, – насос!
– Тут я бессилен, Коля, – засмеялся Булатов. – Обратись к Верочке. Она, пожалуй, тебя сможет выручить.
Он снова наполнил рюмку водкой, подержал в кулаке, но пить не стал, поставил на место.
– Коля, надо прихватить одну девушку.
Муравко вскинул брови – дескать, при чем здесь я?
– Ты ее знаешь, – продолжал Булатов, – соседка моя, служит у вас в полку.
– Юлька?! – удивился Муравко.
– Организуешь? Она дома.
– Уверен?
– Слышу, – он посмотрел на потолок.
Муравко улыбнулся. Действительно, квартира Чижа была на втором этаже. Если человек отличает ее шаги, дело пахнет керосином. Вспомнилась примета: когда на пол падает нож, жди гостя… из квартиры этажом ниже.
– Соседи – а сам не можешь организовать? – Муравко взглянул Булатову в глаза. С Юлькой он тоже не намерен ухаживаниями заниматься? Но вслух этого вопроса не задал: – Суду все ясно. Сделаю… Теперь ты остепенился, лауреат, можно и жениться. Так, что ли?
– Коля, время не ждет.
– Ладно! – Муравко решительно хлопнул руками о подлокотники и рывком встал. Не хотелось ему брать Юльку в эту медицинскую компанию. Глаз у нее острый, будь здоров, а язык и того острее.
– Иду. – Он обнял Булатова за плечи. – Но хочу тебя предупредить – с Юлькой надо ухо держать востро. Она не такая, как все.
У Булатова появилась на лице страдальческая гримаса.
– Иду, – Муравко направился к двери. – Такси заказал?
– Заказал… Только не ляпни, что я тебя попросил.
– Ну, лауреат, ну, хитрец, – эти слова Муравко сказал уже за дверью.
В два прыжка он поднялся на второй этаж, с ходу нажал кнопку звонка. За дверью различил шаги Юли.
Дверь распахнулась беззвучно, и Муравко растерялся. Юля предстала в проеме дверей неожиданно домашней – в длинном халате без рукавов и с огромной чалмой из махрового полотенца. В руках был учебник английского языка.
