Кажется, на третий день Ефимов получил от нее второе письмо. На нервно выхваченном из школьной тетради листке было всего несколько слов: «Если можешь, забудь все, что было в том гадком письме. И прости».
Больше они не переписывались.
Умом Ефимов понимал: если Нина принадлежит другому, родила девочку, значит, она счастлива и надеяться на что-нибудь глупо. А сердце сопротивлялось такому неизбежному выводу. Бывая в Ленинграде, он всматривался в прохожих, приглядывался к пассажирам троллейбусов, в музеях изучал не только экспонаты, но и посетителей. В сердце, хотя и приглушенно, но теплилась надежда на встречу.
И вот она, его Нина, где-то совсем рядом. Хрупкая, беззащитно-доверчивая. Ему кажется, что он до сих пор слышит запах ее волос, и у него кружится голова и замирает сердце. Скорее бы заканчивал Волков этот занудливый разбор. О чем только можно так долго говорить?
– Начальство благодарит за четкий перелет и разрешает сообщить семьям о передислокации полка. Можно назвать срок: примерно через месяц-полтора. Это пока все, что им можно знать. Передовую команду отправим в ближайшие дни.
Перелистнув хрустящую страницу тетради, Волков выпрямился и поискал кого-то глазами. Остановил взгляд на Горелове.
– А теперь последняя новость. Лейтенант Горелов!
– Я! – вскочил растерянный Руслан. Он непонимающе смотрел по сторонам, словно апеллировал к присутствующим: вы же знаете, я ничего такого не сделал.
– Приказом командующего вам присвоено очередное воинское звание «старший лейтенант». Поздравляю!
– Служу Советскому Союзу! – гаркнул на весь класс Руслан.
Волков взял поданные Новиковым погоны и кивнул Горелову. Руслан снова посмотрел по сторонам. Даже улыбка не могла погасить растерянности на его лице, она казалась вымученно-виноватой. И летчики вдруг засмеялись, захлопали в ладоши. Командир вручил погоны и обнял Руслана.
– Расти до генерала, – сказал он от души.
И Ефимов за этот жест простил Волкова. Ведь, конечно же, он сам спровоцировал его на грубость.
– На этом закончим, – подвел черту Волков. – Все свободны.
Офицеры задвигали стульями, начали шумно поздравлять Руслана. Волков достал сигареты, открыл окно и только тогда щелкнул зажигалкой.
Достал свою трубку и Чиж.
– Вы, кажется, были на Севере, Павел Иванович? – Волков подал ему зажигалку.
– Если разрешишь, полечу с передовой командой. – Чиж не сомневался, что так оно и будет. Уж где-где, а там его опыт – на вес золота. Но Волков как-то странно отвел взгляд.
