Немецкий десант перебрался на когг ловко, даже не потревожив щитов, закрывавших простреленный борт. Может, пронесет?
Фрицы обратили угрюмые лица к Бурцеву. С ним они перекрикивались при сближении и его же принимали за главного.
Заговорил тот, что с сержантскими нашивками:
— Чей корабль?
— Венецианский, — Бурцев указал на флаг со львом.
Немцы и бровью не повели. Союзникам тут поблажек не полагалось.
— Что за азиаты на борту?
Шарфюрер неприязненно глянул на Сыма Цзяна и Бурангула. Покосился на Хабибуллу.
— Нас нанял китайский купец со своим слугой, — выкручивался Бурцев. — И сарацин этот. Он тоже купец, партнер и проводник. А также знаток местных рынков, цен и обычаев…
— Что везете? — перебил сержант.
— Товар из Китая. Тюки с шелком.
— Хм, через Европу? Через Венецию?
— Так выгоднее, уважаемый. Новый шелковый путь недавно открылся — не слыхали? Половину товара мы выгодно продали в Италии. Половину привезли сюда.
— Половину? Что‑то осадка у вашего корабля такая, будто вы все свое добро в Венеции распродали.
— Так шелк — он ведь не тяжелый совсем. А у нас, окромя него, и нет ничего боле. Но зато шелк лучший из лучших! Невесомый, как воздух, на ощупь нежный, как кожа юной девы… — Бурцев расхваливал несуществующий товар, заговаривал зубы.
— Хватит паясничать. Позови купцов, — приказал эсэсовец.
Бурцев позвал.
Сыма Цзян подошел — важный и приветливый одновременно. Хабибулла следовал за ним. Напряженный, насторожённый.
— Куда направляется корабль? — сержант продолжал допрос. Смотрел на «купцов», а говорил Бурцеву: — Переведи, что я спросил.
Бурцев обратился к попутчикам по‑татарски, благо язык степняков понимали оба:
— Ну‑ка, ребята, покажите этому немцу, что такое восточный базар.
Китаец и араб показали. Затараторили одновременно на двух языках, замахали руками, забрызгали слюной.
Немец сплюнул, рявкнул:
— Молча‑а‑ать!
Снова повернулся к Бурцеву:
— Где товар?
Дело все же стойко пахло керосином!
— В трюме, где ж ему еще быть‑то. Сержант обернулся к подчиненному:
— Проверь. Все обшарь как следует. Короткий кивок. Автоматчик побежал к трюму.
Исполнительный и шустрый типчик. М‑да, похоже, номер не прошел. Будет драка. Ой, бу‑у‑удет!
Бурцев тоже кивнул. Освальду, стоявшему у люка наготове. Начинать заваруху предстоит добжиньскому рыцарю. Пан Освальд осклабился, предвкушая кровавую потеху.
Освальд откинул крышку трюмового люка, с деланным радушием пропустил немца вперед. Шагнул следом. Придерживая меч на поясе…
