Мими! Моррису нестерпимо захотелось очутиться у себя дома, лучше всего в ванной, наедине с воспоминаниями. Тело лопалось от внутреннего жара, ищущего выход. Жилы на запястьях напряглись, как растяжки, удерживающие от падения разваленную башню. Громко звякнул отброшенный прибор. Лица, до того обращенные к Стэну, который нес свою ахинею о райском побережье, в тревоге повернулись к Моррису. – Он не знал, что сказать. Пунцовый от злости, которая, как он надеялся, сойдет за смущение, выдавил, что неважно себя чувствует.
– Э-э, чувачок! – протянул Стэн, похоже, только теперь вспомнив о его присутствии. – Вид у тебя в самом деле паршивый.
Паола недовольно вздернула бровь: уходить ей явно не хотелось. Бобо надулся; его угреватая кожа лоснилась в мерцании свечей, как отполированная доска. Одна лишь Антонелла выказала искреннее сочувствие. Она поинтересовалась, не рагу ли из голубей повредило Моррису, и предложила прилечь на кушетку. Тот скромно отказался и попросил только стакан воды. Он уже придумал более удачный способ сбежать и стал пытаться привлечь к себе внимание Паолы.
Теперь разговор зашел об отпуске. Бобо сообщил, что Антонелла собиралась в Турцию, но, может быть, имеет смысл поехать в Калифорнию, хоть это дороже. Моррис так и не сумел перехватить взгляд жены, зато нащупал под столом ее ногу и легонько коснулся лодыжки. За стеклом без скатерти это было довольно рискованное предприятие, но при свечах прозрачная крышка лишь отражала блаженные лица плотно поевших людей. Моррис начала – двигать ногой вверх-вниз. Через несколько секунд Паола напряглась в недоумении, затем блаженно расслабилась. Моррис поднял ногу выше и прошелся по внутренней стороны ее бедра.
– Povero piccolo, – тут же промурлыкала она, – если тебе так нездоровится, бедный малыш, может, и правда лучше отправиться восвояси. Пошли, Мо, я не хочу быть эгоисткой.
И тут Антонелла, подавшись к Моррису через стол, спросила:
– Ты ведь, кажется, как раз туда ездил в тот год?
Пышная грудь невестки под довольно старомодным зеленым платьем снова напомнила Мими.
– Scusa, – извинился он, – я прослушал. Так мы пойдем, пожалуй…
– Мне вспомнилось, что ты вроде бы ездил в Турцию тем летом, когда…
Она осеклась, не в силах договорить до конца, но Моррис и так потерял голову оттого, что Антонелла сказала слишком много.
– В Турцию? – он едва не пустил петуха. – Каким летом?
Стэн радостно заржал.
– Да чего там, мы же собирались с ним вместе, а он в последний момент взял и передумал. – Американец ехидно ухмылялся в свою дурацкую бороденку. – Вы что, Моррис у нас такой английский денди, куда ему колесить в фургонетках.
