– А что же тогда самое мрачное?
– Видеть, как угасает надежда. Или вам кажется, будто в человека нас превращает устройство кисти руки? Или способность смеяться и краснеть? Нет, человеком нас делает надежда. А когда она исчезает, хочется улечься в выкопанную могилу и рас-порядиться, чтобы тебя побыстрее засыпали.
Свистун подумал об Айзеке Канаане и о том, как медленно, но неотвратимо умирает душа, а следовательно, и надежда в этом человеке (а она ведь толкует как раз об этом) с тех пор, как убили его маленькую племянницу.
За годы, проведенные на грани или даже за гранью закона, Рааб освоил несколько способов зарабатывать себе на жизнь темными и злокозненными делами.
Бывают случаи, когда лучше всего убить и затаиться где-нибудь возле жертвы. Но гораздо чаще не стоит задерживаться на месте преступления, не позволять себе минуточку расслабления, а то и целых пять, в результате чего тебя может настигнуть само время – причем настигнуть с обагренными кровью руками.
Лучше бывает сразу же исчезнуть, а затем вернуться, прикинувшись безобидным зевакой, одним из многих в уже набежавшей толпе, прикинуться человеком, случайно очутившимся на месте преступления, а уж тогда, осмотревшись, управиться с мелкими недоделками, произвести "зачистку".
Он прекрасно понимал, чего именно не замечает мир, а если и замечает, то никак не реагирует на замеченное.
Каждый из нас является не одной личностью, но целым набором таковых. Это он осознал во Вьетнаме – изучив множество собственных лиц, собственных сердец, собственных разумов. А изучив, пришел к выводу, что святой и грешник, Бог и Дьявол прекрасно уживаются в одном и том же теле, причем уживаются одновременно.
Дженни Миллхолм совершенно очевидным образом спятила, ее различные «я» вступили в войну друг с дружкой, сфокусировавшись на гибели сына в Мексике. Сколько, она говорит, с тех пор прошло? Десять лет?
Он вспомнил эту грязную, мерзкую, но по-своему захватывающую авантюру: он скупал украденных детей у похитителей и переправлял их через северную границу на продажу. Ребенок, мальчик или девочка от шести до двенадцати лет, доставленный прямо на дом к какому-нибудь извращенцу, стоил две тысячи пятьсот тогдашних долларов, без налогов и без вопросов.
Он вспомнил Гарри Атланту, которого порубили в кровавый фарш своими мачете индейцы из какого-то вшивого племени, пустившиеся в погоню за похитителями по джунглям. Гарри им удалось поймать, а вот Джека Гаггля и Реда Монти они не настигли – те догадались оставить на дороге детские трупы – и этим задержали преследователей.
