Он на миг остановился, потом внутрь обрушилась еще одна струя песка. Плоский камень сдвинулся, и Найл изумленно понял: тварь хочет протиснуться в пещеру.
Случилось самое худшее, что только можно было представить. Паучьи шары зависали над самой головой, а люди оцепенели от ужаса перед двумя смертельно опасными врагами. Неужели это конец? Действовал Найл не раздумывая. Возле стены стояло копье Улфа с наконечником из шакальей кости, острой, как игла. Ни Улф, ни Вайг не решались пустить его в ход из опасения, что вспышка слепой ярости выдаст их смертоносцам.
А Найл совершенно непроизвольно «задернул» сознание, как задергивают шторой окно, подошел к входу, оттеснил в сторону Вайга и что есть силы саданул копьем меж клешней, расширяющих проход. Послышалось шипение, тварь отпрянула, открыв взорам шар, летящий в какой-нибудь сотне метров. Найл безмолвно застыл, не давая невидимому щупу проникнуть через преграду. А щуп был так близко, что казалось, Найл чувствует дыхание врага, его физическое присутствие.
Спустя мгновение это прошло, минут десять люди не решались пошевелиться, но тревога постепенно оставила их, и Найл высунулся наружу. Шары маячили вдалеке, покачиваясь на багряном фоне заката над горами. Исчез и скорпион. Наконечник копья был измазан кровью и еще какой-то белой пакостью, похожей на гной.
Улф обнял сына за плечи.
– Хороший мальчик.
Похвала, которой взрослые обычно удостаивают несмышленышей за послушание, прозвучала сейчас нелепо, но Найл, чувствуя в этих словах глубокую благодарность, был польщен.
Еще через десять минут все вокруг уже утонуло в толще мрака, непроницаемого, словно вода в омуте, внезапного, словно тропическая ночь. Улф и Вайг завалили вход камнями, затем Вайг зажег светильник, наполненный добытым из насекомых маслом, и семья села за ужин: сушеное мясо и плоды кактуса.
Найл, прислонившись к стене, смотрел, как движутся по пещере тени. Он безумно устал, но ему было хорошо как никогда. Юноша знал, что спас всем жизнь и что семья тоже понимает это. Однако он ни на миг не забывал и то, кто виновен во всем происходящем последнее время. Ведь это он убил паука-смертоносца.
С тех пор, как их семья перебралась в это жилище, минуло без малого десять лет. До этого они обитали в норе у подножия большого скалистого плато, милях в сорока к югу. Даже когда вход там закладывали камнями и скальными обломками, температура днем нередко достигала сорока градусов. Пища была скудная, и у мужчин на поиски добычи уходила уйма времени. Паучий шар, на котором Джомар бежал из неволи, превратился в зонт, защищавший от солнца и помогавший переносить немилосердный зной. В пересохшем русле пролегающего неподалеку ручья росли полые кактусы, сок которых годился для питья (у цереуса он ядовит). И тем не менее жизнь горстки людей (в ту пору Торг с женой Ингельд и сыном Хролфом жили вместе с ними) состояла из сплошных хлопот: где добыть пищу, чем утолить жажду, как перенести удушающую жару. Как-то раз, забредя от норы дальше обычного, охотники увидели огромного жука-скакуна, который залезал в свою пещеру-логово. По сравнению с их каменным мешком возле плато эта местность казалась просто сказочным уголком.
