Он вручил Андрею пистолет и буднично сказал:
– Стреляй.
***
Никита Николаевич по примеру дознавателя скинул тапочки и приложил ухо к двери.
– Кто там?
– Никита Николаевич, я от Белкина.
– От какого Белкина? – строго спросил он.
– Как «от какого»?! – возмутились за дверью. – От Ивана Петровича, из полиции.
Профессор удовлетворенно кивнул и, обувшись, открыл.
Перед ним стоял мужчина тридцати с небольшим лет. Одет он был, как все: в простую куртку и брюки из грубой ткани, но по ухоженному лицу Никита Николаевич сразу определил, что это не чер.
– Маскируетесь? – Профессор запер дверь и проводил гостя в комнату.
– Приходится, – ответил он, задержав взгляд на мониторе.
.
По экрану бежала бесконечная строка:
«Сеанс прерван абонентом. Абонент недоступен». На столе в беспорядке валялись листы бумаги, заполненные не то стихами, не то какими-то списками.
– Я вас отвлек?
– Нет, нет, я уже закончил. Так что, у Ивана Петровича проблемы? Когда его вчера вызвали, он обещал связаться… Вы не подумайте, что я привередничаю!
Волнуюсь я за него.
– Спасибо, но не стоит. У Белкина все в порядке.
Ну, или почти все.
– Ох, темните!..
– Выговор он получил. От этого не умирают.
– А… – профессор замялся. – С другой стороны неприятностей у него не будет?
– С другой?.. Что вы имеете в виду?
– Впрочем, да… не обращайте внимания. Как мне вас называть, молодой человек?
– Илья, – сказал он.
– Да-а?! Представьте, я знаю еще одного Белкина, а он, в свою очередь, еще одного Илью. Но я что-то разболтался… Нервничаю, извините.
– А вы не нервничайте.
Илья взял профессора за локти и заботливо усадил в кресло. Затем достал из-за пояса длинный промасленный сверток и бросил на стол, к стихам.
– Имя у меня редкое, – сказал он. – Вероятность встретить в Бибиреве второго Илью крайне мала.
– Я же… – начал профессор, но осекся. – Я, кажется, понял, кто вы, – прохрипел он.
– Правильно поняли, Никита Николаевич. Илья снял куртку и пристроил ее на спинку стула.
Профессор попытался подняться, но он удержал его в кресле.
– Лучше сидите. Так будет удобней.
