– Был. Пряника попробовал, кнутом пока не угощали. Но кнут у них тоже есть, я уверен.
– Есть, – сказал Илья. – На каждого.
Они вышли из дома и направились к автобусной остановке.
– А упрекать… – сказал Андрей, подумав. – Нет, я тебя не упрекаю. Но мне не совсем понятно, зачем ты в это впутался. Ты же не чер, тебе ИС не опускали. Мы за свое глотки рвем, а ты?
– Так и я за свое. Меня ведь отсюда не вернут, из командировки. Никогда не вернут. Будут использовать до последнего. Меня уже заставили… заставили убить, Андрей. На вербовке об этом и речи не было – только наблюдение, а тут вон чего… Убил… И дальше убивал бы… На моей кредитке хренова куча денег, Андрей! А живу в блоке. Чем я отличаюсь от черов? Ношу то же самое, из гуманитарки, ем то же самое… Между нами нет разницы. Вернее, есть: обычным черам никто не приказывает, они свободней, чем я… Если так не объяснил, то лучше не получится.
– А со мной какое задание было?
– Вначале по схеме: познакомиться, проверить связи. Попытаться определить интеллект – не по прибору, а так, общее впечатление. Потом я стал подозревать, что они потребуют тебя ликвидировать. А потом надо было свести вас с этой дамочкой. Когда я почувствовал, что Вадик попрется с нами, передал, чтоб готовили вторую – для него. Он же клиент «неотложки», у него на лбу написано.
– А что она от меня хочет? – спросил Андрей. – Эта твоя «неотложка».
– Эта моя «неотложка», – сказал Илья с обидой, – если чего-то хочет, то говорит прямо. А если тебе не сказали, то мне-то откуда знать?
– Мне сказали. Да я не больно им поверил.
– Может, и зря… Они не всегда врут.
Илья забрался в салон автобуса и, загородив пакет от пассажиров, с любопытством заглянул внутрь.
– Ого! Шмотки дорогие. Откуда? О-о!.. а ботинки-то! Это вы магазин почистили, – сообразил Илья. – Но постой… там же всех поймали.
– Получается, не всех, – загадочно улыбнулся Андрей.
– И… там же продавцу репу просверлили…
– Чего? – спросил Андрей, быстро теряя улыбку.
– Труп, – коротко отозвался Илья, – Ты?.. И я перед тобой оправдывался?!
– Не ори, люди кругом.
– Конвой с-собачий!.. Он меня еще стыдит!
Сойдя на конечной, они миновали площадку-отстойник и углубились в лес. Когда рокот автобусов стих и просветы между тощими березками исчезли, Андрей свернул к удобному раздвоенному пеньку и высыпал одежду на землю.
– Я не собирался стрелять, – сказал он. – Мне его дали как муляж, я так и использовал. Попугать, и все. Я вообще не знал, что он стреляет! А он выстрелил… Он не должен был. Вот, посмотри.
