– Белкин… он что, в другом районе? В другом управлении?
– Это частная информация, мы ее не даем.
– Подождите! Он мне как раз по частному… Он мне… дядя! – брякнул Андрей.
– Дядя? – озадачилась женщина. – И вы, племянник, не знаете его домашнего адреса?
Он уставился на визитную карточку и пожал плечами.
– Знаю…
– Всего хорошего.
Андрей поглазел на заставку-меню и, повинуясь какому-то внезапному порыву, перешел к разделу «Городские новости», а из него – к пункту «Преступления».
До обеда было еще далеко, но в Москве уже порядком набедокурили. Список сегодняшних злодейств занимал семь стандартных экранных страниц, и под нижней строкой постоянно выскакивала новая.
Андрей ввел дату: «29 мая». Монитор показал сводку субботних преступлений – почти сорок листов, около полутора тысяч позиций.
Интересовавшие его строки Андрей разыскал ближе к концу.
«21–20. Убийство в магазине „Одежда“ на улице Двадцать Седьмая Восточная».
«21–55. Захват такси вместе с водителем на Весеннем проспекте».
За тридцать пять минут от убийства до угона народ успел многократно подраться, изнасиловать, украсть и просто оскорбить, поэтому сообщения шли с большим интервалом, и Андрей не сразу заметил, что между ними есть одно любопытное сходство. Правее, в графе «Стадия расследования» в обоих случаях было указано:
«Раскрыто. Преступники задержаны».
Первая мысль касалась Вадика – его могли взять минуту назад. Это предположение Андрей отбросил – при всех скоростях, так быстро полиции не управиться.
Второй вариант – ошибка. Но в ошибке Андрей сомневался еще сильней, чем в феноменальной расторопности полиции. Нет, здесь было что-то иное, что-то намеренное… Или не было?..
Не было, осенило Андрея. На записи, сделанной в магазине, не было его лица! Вадика – сколько угодно, а от него самого даже затылка не осталось. Случайность?.. Куда там! Магазин-то небольшой, все толклись на одном месте.
Значит, его прикрывают. И неприятностей от полиции можно не ждать. Дали пистолетик, а в придачу – полный карт-бланш. Или индульгенцию?.. А в чем разница-то?
«Есть, есть разница, – сказал себе Андрей. – Не для них разница, для меня».
Ему захотелось тут же, прямо на пыльном экране, написать что-нибудь вроде «спасибо дорогому Сергею Сергеевичу».
– А что ты еще мне можешь простить? – спросил Андрей у монитора. – Если твоих детишек прикончу, тоже простишь? До какой грани ты готов дойти и через что перешагнуть – ради всеобщего блага…
Он сбросил полицейский канал и, сверившись с визиткой, набрал домашний адрес Белкина.
