Теперь она жила совсем отдельно в большом нескладном доме на Бенч-стрит и приезжала в Сен-Жермен только немного отдохнуть. Однако свой дом она именовала фамильным гнездом, а дом Амелии – лишь загородной дачей. Естественно, Гертруда полагала, что "фамильное гнездо" было более подходящим местом для организации столь важного семейного торжества, как свадьба.
Тем не менее Амелия выиграла этот маленький спор. Прежде всего потому, что Гертруда сразу же после помолвки объявила: будет свадьба или нет, Бен Брюер, никогда не войдет в ее дом. И ей приходилось оставаться на этой позиции, поскольку свадьба – о чем она знала с самого начала – стала неизбежной.
Итак, Амелия выиграла; при этом Гертруда напомнила, что старый Роули Хэвиленд умер в ее доме, и на кладбище его везли оттуда же. После похорон печально известное завещание оглашалось также в доме Гертруды.
В этом семействе существовали особенные отношения между матерью и сыном, отцом и дочерью и, наконец, приемной матерью и сыном. Это были Гертруда Хэвиленд Шор и ее сын Роули Шор, Джон Хэвиленд и его падчерица Дафна, мисс Амелия Хэвиленд и Деннис Хэвиленд.
Ничего, что Амелия не обладала особыми материнскими наклонностями, зато она в своей особенной сдержанной манере честно выполнила обязательства по отношению к сыну дальних родственников.
На Дафну тетушки особого внимания не обращали, хотя всех троих – ее и юношей – воспитывали как близких родственников. И вот теперь Дафна впервые покидает круг семьи, чтобы выйти замуж.
Она покидала семейство, и что особенно важно, теряла всякую связь с "Хэвиленд Бридж компани". А ведь компания была тем жизненным центром, вокруг которого вращалась вся жизнь семьи. Все жили предприятием, и им же ограничивались все их интересы.
Для Роули Хэвиленда фирма имела такое же значение. И хотя ради интересов дела приходилось выпускать акции, чтобы привлечь новые средства акционеров, как же он этих акционеров ненавидел! Но до самого конца держал вожжи в своих руках.
Впрочем, к концу карьеры он был вынужден признать, что никто из его наследников не годится на роль преемника. Ни дочери, ни даже сын Джонни, проворный и солидный, как будто созданный, чтобы улаживать конфликты с акционерами и находить выход из трудного положения, – никто не обладал ни энергией, ни силой, ни решительностью, необходимыми для крупных дел.
Итак, Роули Хэвиленд стал осматриваться в поисках преемника, отыскал его и поделился всеми знаниями, которыми овладел в своей долгой борьбе.
