На краю поляны волна дурноты обрушилась на Рруак, заставив её осесть под высокой, старой елью. Жар охватил её, во рту всё пересохло, перед глазами поплыла пелена. Какое-то время она не могла даже шевельнуться. Усилием воли Рруак заставила себя встать и идти по направлению к логову, но сил хватило только до середины поляны. Следующий приступ повалил её ничком на землю. Кое-как перевернувшись на спину, она смогла издать призывный вой и её сознание помутилось, пелена накрыла её…
В следующий раз, когда чувства прояснились, Рруак была уже в Главном доме, кругом были её родичи, а рядом с её постелью из шкур оленей сидел вождь Вуулу. Он ласково облизал её морду, его рука легла на её здоровое плечо. Главная Мать, стоявшая в ногах ложа, подала ему лист какого-то растения, Вуулу разжевал его, а кашицу передал Рруак изо рта в рот. Терпкий, обволакивающий вкус этого растения прояснил мутную пелену, ослабил боль и немного снизил жар. Но её слабость была велика, а чтобы извлечь эту стрелу, надо было иметь нечто большее, чем просто крепкие клыки её родичей. Если бы рана отворилась сейчас, кто знает, дожила ли бы Рруак до следующего рассвета.
Через некоторое время забытье вновь овладело ею.
Следующий момент, который она ясно помнила, был тот, когда возлюбленный и братья несли её куда-то через лес. Дальше вновь был сумрак и серая мгла.
Следующая запомнившаяся ей картина, - это лицо человека, склонившегося над её плечом, бледное, с длинными черными усами. Человек почему-то был в смешном колпаке. Другой человек, в кольчуге и легком шлеме, выглядывал из-за спины первого. Оба были серьезны и сосредоточены. Внезапно она ощутила рывок и резкую боль там, где была рана. Она опять потеряла сознание…
… Рруак не знала, сколько прошло времени, но когда она открыла глаза, ни тех двоих людей, ни Вуулу, ни братьев рядом не было. Она хотела позвать их, но вместо призыва у неё получился слабый стон. Она вновь открыла глаза, когда услышала, что кто-то подошел к ней. Чутье говорило ей, что это человек, а место, где она находится, принадлежит этому человеку и его домашним животным. Она лежала на соломе, укрытая по грудь грубой тканью. Плечо было стянуто белой материей, но боль исчезла, только голова кружилась от слабости. Длинноносый человек в шляпе с петушиным пером и в охотничьей куртке стоял рядом и с любопытством глядел на неё, пригнувшись, и уперев руки чуть выше колен. Когда он заметил, что и на него смотрят, то с радостью громко произнес:
