Неоконченный рассказ Лума по прозвищу Зеленая Кобылка, барда из Арнивеля. - Георгий Германович Соловьев

Грумгальд не был злым человеком. Его водяная мельница, что на краю Спэжера, на Тихой речке, исправно работала и позволяла ему, не очень напрягаясь, вполне прилично жить в своё удовольствие. Его жена, Бэтэриз, разводила гусей и уток, которые проводили все дни с конца весны до ранней осени плещась в приплотинном пруду. Вообще, семейство Дублов являлось довольно состоятельным родом, хотя, что говорить, среди них попадались и моты, и горькие пьяницы. Однако, Грумгальд не помнил, чтобы такие пропащие люди имелись и среди ближайших его родственников. Почему он или его отец, или его дед не купили себе побольше земли или там баронский титул? Сам мельник объяснял это тем, что его прадедушке крупно не повезло - в поселении приключился страшный пожар - сгорело две трети Спэжера, и он, как местный мэр, не мог оставить сограждан без должной помощи, даже если и был скуповат на звонкую монету. К сожалению, городской казны на все расходы не хватило - пришлось Эпенсу Дублу лезть в семейные сундуки да отрыть кубышки, закопанные в подвале дома. Конечно, он прославился на всю округу как щедрый человек, но это, увы, не послужило к его пользе, скорее наоборот. И так, каждый нуждающийся, а иногда - и не слишком, или просто плут и жулик, стали часто наведываться в Спэжер, чтобы выпросить себе немного денег. В общем, долго так продолжаться не могло - прадедушка в конце концов даже заложил, а потом и продал усадьбу, где уже успело вырасти не то пятое, не то шестое поколение Дублов, вместе с садом и оранжереей, пристроенной к дому. Эпенс смог завещать своему потомку лишь ворох долговых бумаг да скромную сумму денег, которую удалось всё же сберечь. Нет, он не стал запрещать своим наследникам помогать людям, однако, в завещании особо строго отметил, чтобы младшие Дублы всегда понимали, что в денежных делах нельзя быть чрезмерно осторожными.

Таким образом, его сын смог кое-как скопить денег на постройку мельницы, а уже его внук стал наращивать семейное достояние, хотя, возможно, и не так быстро, как того хотелось бы.

Мельника заедало еще и то, что когда-то Дублы славились как фамилия крупных ростовщиков, менял, а позже - настоящих банкиров. И что же, теперь ему прикажете до конца жизни так и не преступить к наследственному ремеслу? А ведь десятки лет по всему королевству долговые расписки прапрадедушки, Эовро Дубла, ходили на ровне с монетами королевского достоинства, не уступая им в цене и надежности.