Старик близоруко взглянул на Тау, но, занятый своими мыслями, не ответил на приветствие, а обратился прямо к полисмену:
– Вот тебе деньги, сбегай, пожалуйста, в аптеку и принеси бутылку содовой. Да, да. Содовой. Понял? Изжога мучает. Лейтенант разрешил, – добавил он, заметив, что страж не решается идти с поста.
Когда полицейский ушел, профессор повернулся к Тау:
– Так-так… Очень приятно вас видеть. Здравствуйте. Кажется, ваша фамилия Пратт? – И, не ожидая подтверждения, продолжал: – Да-да, припоминаю: Пратт. Тау Пратт. Куда же вы сбежали с третьего курса, молодой человек? Или, может быть, профессия врача вам не по душе?
– Почему не по душе? Мне очень нравится профессия врача, – смущенно ответил Тау. – Но… я не мог учиться. – Тау заговорил совсем тихо. – Отец умер… денег не было.
Профессор еще ближе подошел к Тау, точно близорукость мешала ему на таком расстоянии разглядеть собеседника, и сказал не то с сожалением, не то осуждающе:
– Денег нет? Так-так. Неуважительная причина. Слышите, молодой человек? Считаю, что причина неуважительная… В нашей великой Бизнесонии, как остроумно пишут в газетах, денег нет только у лентяев и бездарных людей. Ясно? А вы, мне помнится, не принадлежите ни к той, ни к другой категории… Впрочем, чем же вы сейчас занимаетесь?
Тау потупил взор и ответил, заикаясь:
– Я в га-газете работаю… «Вечерние слухи».
Профессор удивленно, поверх очков взглянул на Тау и сказал:
– Так. В газете, говорите, молодой человек? Плохо… совсем плохо.
Тау все же попытался защитить репутацию журналиста:
– Почему плохо? Можно и в газете делать полезное дело.
Теперь лицо профессора изображало уже не удивление, а сожаление. «Вот что может сделать жизнь с талантливым парнем», – говорил его взгляд. Но вслух он сказал:
– Не представляю себе, что полезного могут дать ваши газеты?
– Даже в маленьких заметках можно рассказывать людям правду, – заговорил Тау скороговоркой, словно боясь, что профессор уйдет, не дав ему досказать. – Я стараюсь писать правду… Не всегда помещают, но я стараюсь… Хочу быть честным…
Почти детская наивность, звучавшая в голосе Тау, тронула профессора.
– Правду, молодой человек?.. – сказал он задумчиво. – Тогда идемте, я вам покажу кое-что интересное, раз вы отважились писать правду.
Они вошли в дом, миновали две комнаты и вскоре оказались в библиотеке.
За столом сидел полицейский. «Лейтенант Бимба», – подумал Тау. У открытых шкафов с книгами Тау увидел профессоров Гонро и Дебса. Он хорошо знал их по университету.
