– Вот я-то тебя любила, Джорджи. Но ты меня никогда к себе не подпускала.
– О, Джуд.
– Неважно. Мне пора, спешу.
Джорджи поняла, что тащится за сестрой к двери, когда Джош высунул нос из комнаты. Она яростно поцеловала Джуд и почувствовала ее неожиданное напряжение, вернувшееся самосознание. Когда она, покачиваясь, шла по траве в своем летнем платье, Джош стоял рядом с Джорджи.
– Это твоя сестра?
– Да.
– Вон чего. Симпатичная.
– Да.
Они смотрели, как она осторожно забирается в черный «Сааб».
– Она сейчас въедет задом в дерево, – сказал Джош.
– А может быть, ты и прав. Не смотри. Ой!
Джош покачал головой совсем как отец, и их глаза встретились, но мальчик почувствовал, что лучше ничего не говорить, и Джорджи была этому рада. Джуд потратила на дорогу два с половиной часа, чтобы поболтать пятнадцать минут, и еще два с половиной часа будет добираться домой. Она здесь раньше никогда не бывала. Эти таблетки – валиум, Джорджи была уверена в этом, и Джуд была одурманена. Она совсем запуталась; они обе совсем запутались. Они шли разными путями, но пришли к одному и тому же концу: стали своей бедной безнадежной матерью.
…Когда фестиваль Бетти Дэвис был отменен по молчаливому согласию, Джорджи уселась на террасе и начала смотреть на мачтовые огни яхты, пришвартованной внизу, и думать о приключениях, которым притворно завидовала Джуд. Скорее всего, Джорджи покрывала медяшки позолотой, вспоминая о них как о жалких семейных барбекю, и теперь чувствовала себя обманщицей. Она проехала по западному побережью Штатов до самой Мексики, но звучало это гораздо роскошнее, чем было на деле, даже после суровых реалий арабского мира. И Тайлер Хэмптон был волшебно красив в своих бермудах и расстегнутых на груди шелковых рубашках, но он останавливал на себе только взгляд. Эта сумасшедшая поездка по Штатам, в сущности, состояла только из предательств и порушенных дружб, а путешествие с Тайлером из Фремантла в Ломбок было отмечено страхом и неуверенностью. И все же несколько вещей оставались в воспоминании незапятнанными. Как, например, залив, куда они пришли, чтобы спастись от шквала на оконечности австралийского побережья. Это была длинная полоска молочно-голубой воды, по краям которой были пляжи и полоски мангровых деревьев. У устья залив был усыпан островами, а в другом конце его неясно вырисовывалось огромное душное плато. Под защитой самого большого острова, всего в полумиле от материка, они ближе к вечеру бросили якорь, молчаливые от усталости и облегчения. На том берегу проливчика в живописном беспорядке поднимались в небо сухие каменные гряды, уходя в дымную даль. Земля здесь была похожа на дубленую кожу. Это была дикая местность того сорта, с которой Джорджи прежде не сталкивалась, и остров, за которым они укрылись, был дикой местностью внутри дикой местности. Едва взглянув, Джорджи в тот же момент поняла, что видела его раньше.
