Но мозг продолжал работать. Я все гадал, насколько близко знали друг друга Ёси и Ольга. Достаточно близко, раз Санта назвал Ёси ее «дружком», а Ольга назвала Ёси «ублюдком». И насчет Санты мне многое хотелось понять – в частности, как человек, сидящий на спидах, умудрился так разжиреть. Молчаливый спутник в синем тоже был закрытой книгой. А кто поджидал Ольгу в машине? Ответа не было, но кое-что я уже знал. Ёси умер от передозировки и, судя по трепыханию Санты, это далеко не конец истории. Возможно, только начало.
А значит, в руках у меня – новый сюжет.
А значит, я ночью не усну.
Я сдался и включил свет. Взял свой раритетный журнал о гитарах и попытался прочесть интервью Ёси. Интервьюер начал с легкого вопроса об аналоговых и цифровых эффектах, однако Ёси в ответ разразился бесконечной неудобоваримой тирадой насчет технологии и музыки будущего.
Три страницы подряд он с фанатизмом наркомана приводил вычисления, согласно которым все мыслимые комбинации нот и аккордов скоро исчерпаются, и тогда в музыке начнется стагнация, все искусство погрузится в мрачную эпоху явного каннибализма и скрытой регургитации. По мнению Ёси, эта эра уже началась. На следующих трех страницах он рассуждал о необходимости отказаться от существующих нынче мелодий, инструментов и даже нот, прорваться сквозь концепцию звука, разворачивающегося во времени, и обрести «акустические тона вневременной, пост-предельной контекстуальной чистоты».
Ничего себе философия из уст парня, чьим величайшим хитом был и остается «Счастливый уикэнд любви»! Когда читаешь такое, на ум приходят слова другого великого музыкального провидца: заткнись и лабай на гитаре![60]
Я перелистнул страницу наугад и с четверть часа пытался разобраться в инструкции, набитой техническим жаргоном. Национальная японская любовь к приборам и примочкам в сочетании со свойственным гитаристам технофетишизмом чрезвычайно запутывала обзоры новой аппаратуры. В конце концов я сумел отличить робо-вибрафон от электронного смычка, но даже в страшном сне не сумел бы себе представить, какой звук издает фазовращатель, проходя через параметрический эквалайзер с отключаемой средней частотой и двухканальным избирательным 10-децибельным фильтром.
С тяжким вздохом я уронил журнал на пол. Какое-то время поглазел в потолок, еще немного подумал об Ольге, потом – о Саре, там, в Кливленде. Взгляд скользнул к зеркалу на противоположной стене. С кровати я не мог поймать свое отражение. В зеркале притихшая комната казалась пустой.
