— Декорации, инструменты, припасов немного, одежду. Ты же нас на въезде проверял. А из вашего княжества много не вывезешь. Разве сахар. Только он нам не по карману. Смотри, если хочешь…
Шак недвусмысленно давал понять: если полезут проверять и выворачивать сундуки, мзды не получат.
— Вы на дороге кота не встречали? - поинтересовался один из стражников.
— Собака в городе видел. Жук, ты дня три назад про кота говорил.
— Ну, - нехотя откликнулся собака.
— Какой он с виду?
— Кот, как кот. Лохматый. Меня заметил и в подворотню убежал.
— Да, - засмеялся Апостол, - с нашим собакой коты не очень ладят. Скорее наоборот. А что кот натворил?
— Не знаем. В бумаге сказано: государственный преступник. Слямзил чего-нибудь…
— Или чужую сметану съел, - хохотнули в стороне.
Пауза. Пограничники отошли посовещаться. Стояли себе в сторонке и тихо бурчали. Кажется, вот-вот пронесет…
В этот момент со стороны дороги послышался стук копыт. Саня увидел, как приподнялась со своего места Цыпа. Скрипнула повозка, это дернулся Шак. Издалека закричали, приказали, стоять.
— И так стоим, - отозвался Апостол.
— Где начальник караула?
— Я здесь?
— Арлекинов проверили?
За сим последовала пауза. Не начальник, а полено! Нет, чтобы без запинки отрапортовать - замялся. А прибывший ту заминку уловил и скомандовал:
— Выворачивай манатки на досмотр.
Этого, пожалуй, не улестить. Тут другой интерес. Саня заметил, как Цыпа вытащила что-то из-под ног. Шак тоже. В щель, к которой кот припал одним глазом, предмет не поместился. Видно только, что узкий и длинный. Ножны предположил Саня и похолодел.
Кровь в ушах шумела так, что ничего другого некоторое время он вообще не слышал. А когда тупая пелена прорвалась, чуть не оглох от щебета и цвирканья. Похоже, над пограничным кордоном зависла целая туча птиц. Откуда их принесло? Только что ни одной не было.
Окруживших повозку людей сие явление тоже весьма и весьма заинтересовало. Они перестали хвататься за сундуки и мешки. В общем, отвлеклись. А отвлекшись, к изначальным своим намерениям уже не вернулись, потому что из тучи на них пролился дождь. Сначала зашлепали отдельные капли. Над головой совсем потемнело. Это Цыпа раскрыла зонт. За ней - Шак. Капель очень скоро слилась в единый, дробный гул. К нему присоединились человеческие голоса, оравшие все одно неистовое: "А-а-а!" Заржали лошади. Одна, так просто заорала. Потом - мяк! И только дробь подков по дороге. Из общего хора исчез один человеческий голос. Упал, значит, болезный с коня - или убился, или дух перехватило.
