– Я готов пойти на такой риск, если ты готов, – Сатана нерадостно ухмыляется.
– Где все остальные?
– Какая разница. – Сатана окунается в толпу-океан. – Пошли, нужно успеть до нового землетрясения.
– Куда все делись? – снова ору я, но Сатану уже уносит людское течение. Он позволяет толпе нести себя. Вдруг расстояние между нами становится очень БОЛЬШИМ.
От края парковой зоны он кричит:
– Увидимся в аду, – он всегда так говорит, когда уходит. Грустно, но ему смешно.
Затем его уносит от меня прочь.
* * *
Я нахожу путь наверх – по боковой тропке – и довольно скоро поднимаюсь на вершину, но не с той стороны холма. Эта сторона открыта, и я останавливаюсь, чтобы глотнуть немного пространства. Потом я понимаю, что мне нужно присесть, и нахожу камень под деревом-демоном, которое немного защищает меня от надоевшего дождя.
– Он прав, Лист, – произносит голос неподалеку.
Я не сразу поворачиваюсь, все еще дышу пустым пространством, пытаясь остановить голову-вертушку, крепко зажмуриваясь…
– Ты кто? – наконец спрашиваю я.
Я чувствую, что он сидит рядом со мной. Мертвые листья шуршат. Он отвечает:
– Я – Иисус Христос.
* * *
Когда я открываю глаза, то вижу низенького толстого мужчину с бородой в дворницкой форме. Этикетка на его майке гласит: «Это Иисус».
Я ничего не могу сказать, или, может быть, мне ничего не приходит в голову. Раньше я не встречал Спасителя или человека, который его видел. Но мне почему-то все равно.
Он продолжает:
– Сатана прав, Волм – твой единственный выход.
Мой рот продолжает молчать.
Он говорит:
– Ты должен спасти свою бессмертную душу.
Потом я встряхиваю головой.
– Я не знаю, есть ли еще смысл ее спасать.
– Не говори так! – взрывается Иисус, приводя меня в чувство. – Это Волм крадет твою жизненную силу и заставляет думать такое. Ты должен сопротивляться.
Я осознаю, что Иисус прав. Вроде.
* * *
Ричард Штайн всегда хотел встретиться с Иисусом Христом. Конечно, это ему не удалось. Возможно, они все-таки встретились, после его смерти, но я не уверен, как оно бывает после смерти. Не знаю, сразу ли можно поговорить с Христом, или нужно ждать сотни лет. Я думаю, что я – единственный из живущих, кто встретился с Христом после его распятия. Наверное, я должен чувствовать себя избранным. Но я не чувствую.
Ричард Штайн очень интересовался Христом, когда ему было слегка за тридцать. Этот интерес заставил его принять Иисуса как такового. Но Ричард Штайн не любил Бога. Ему не нравилось, что тот заставлял писать слово «Он» с большой буквы. Господь казался Ричарду Штайну слишком высокомерным, а таких он называл пижонами. Вот как я это понял: «Бог – это высший авторитет, а такие люди, как Ричард Штайн, не любят авторитетных личностей».
