– Где портал? – спрашивает меня Водка. Новый тон. Нормальный голос, а не фальшивый немецкий акцент.
Я оглядываюсь вокруг, но портала нет.
* * *
Когда мой разум возвращается к моей девочке, я чувствую острую боль восприятия. Оно ползет ко мне, проникает сквозь кожу в сознание.
Глядя в глаза голубой женщине, я досконально ее изучаю. Я вижу, какие планы она имеет по отношению ко мне, и понимаю, что я не просто секс-поставщик пищи. Я теперь обладаю телепатией, как все голубые женщины. Мой разум заливается красно-зеленым, цвет подозрения, недоверия.
Ее глаза заглядывают в меня, ледяные пальцы ползают по животу.
* * *
Телепатически она говорит мне: «Ты беременный».
Она впрыснула в меня свое семя, когда испытала оргазм от нашего поцелуя, и теперь у меня внутри растет маленькая голубая женщина.
Она улыбается, гордясь собой.
* * *
Я начинаю думать. Серьезно. Только мужчины могут сеять свое семя. Я прихожу к выводу, что голубые женщины по сути мужчины, только с грудями и влагалищами. Так что… я, наверное, гомик.
* * *
В порыве гомофобии – этот страх очень силен во мне, потому что я никогда не встречался с гомосексуалистами в детстве, он желто-серого цвета. Злясь на голубую за то, что она превратила меня в беременного гомика, как будто мне и так не хватало проблем, мои кулаки решают разбить ее лицо.
Кожа не распухает, кровь не течет. Она не кажется шокированной. Но она все-таки переходит в сладкий сон, на полу, завернувшись в кровавую пелену. Костяшки моих пальцев распухают, темнеют по краям и говорят мне: «Зачем ты это сделал? Ты ведь не знаешь, как правильно бить».
* * *
– Зачем ты это сделал? – из другого конца склада спрашивает Водка.
Я сжимаю распухшие кисти.
– Теперь я – беременный гомик.
– И педофил, – добавляет он.
* * *
Вздыхаю, смотря на ее/его спящее тело. И хотя я не терплю гомосексуализм, я все равно считаю, что она/он необыкновенно привлекательна/привлекателен. А это значит, что я в пике кризиса половой идентификации.
– Сука, – это за то, что она/он меня подставила/подставил. – Я сделаю аборт.
* * *
Конечно, это самообман. Теперь я принадлежу ей/ему. Я жена четырехлетней голубой женщины, и обратного пути нет, потому что она – абсолютная красавица, даже если она мужчина, и я ее слабый раб.
– Твое место – на панели, шлюха.
Я отношу ее в мою комнату, в мою постель.
* * *
Вдруг я понимаю кое-что еще:
Божье око куда-то пропало.
Больше я не могу видеть себя со стороны.
Я в панике, мне страшно.
