Чайкин с радостным криком вскочил с пола, потрясая пиджаком Ручьева: за подкладкой он обнаружил проклятый кружочек, который оказался комбинатской печатью:
– За подкладкой была, карман прохудился! – ликовал он. – И как это я прежде не догадался всю подкладку прощупать. Под карманом проверил, и ладно, а она аж за спину откатилась!
Пришли обеспокоенные Илиади и его медсестра, потребовали, чтобы Ручьев пошел с ними в отдельную комнату, но он уже вскочил и мимо охранительной машины кинулся к Чайкину. Машина неожиданно сработала, ослепила толпу и с торжествующим ревом сирены стукнула Ручьева – он упал. На несколько секунд установилась испуганная тишина. В этой тишине раздался звонкий голос лектора, который вышел, вытирая платком потное лицо, из кабинета директора:
– Я кончил. Кто мне отметит путевку?
– Исправная! – обрадовался Рогов-Запыряев.
– Уби-или! Кто же мне даст письменное разрешение? – возмутилась Смолькова.
– Безобразие, понимаешь, акт не подписан…
– Батюшки, опять смертоубийство!… Толя, родимый…
– Сделайте снимок для приобщения к делу, – приказал милиционер Мухину.
Тот раскрыл футляр камеры, прицелился и только шагнул к машине, как она опять заревела, но Куржак поднял с пола шнур и вырвал его из розетки.
– Федька, Иван, чего стоите, быстрей! На дворе грузовик – отвезем к пристани и мясорубки выручим…
Рогов-Запыряев загородил собой свое детище:
– Не дам, не позволю! Товарищи, несите ее обратно в банк.
Между банковскими служащими и рыбаками завязалась борьба, Куржак оттаскивал от машины Рогова-Запыряева, а Чайкин и Нина с помощью медсестры тормошили Ручьева, поливали его водой из графина, делали искусственное дыхание…
– Пропало мясо! – вздохнул Чернов, думая о своем.
Ручьеву дали понюхать нашатырного спирта, он очнулся и сел на полу. Чайкин протянул ему синий кружочек печати.
– Нашлась, моя маленькая, нашлась, стервоза! – Ручьев с идиотской пристальностью разглядывал печать, мял ее, нюхал, пробовал на зуб. – Ах ты, негодница подлая!…
Его враждебно обступили ожидающие. Куржак и Рогов-Запыряев продолжали борьбу за машину, но безуспешно: перевязанные банковские служащие отступили, а Федька Черт и Иван Рыжих присоединились к толпе, окружившей директора.
– Без денег оставил, р-р-руководитель! – кричал Черт.
– У меня жена в больнице, сын народился…
– Товарищи, я весь день за ним бегаю, а он не дает!
– А я целый день жду! – вторила Смольковой Серебрянская. – Мы бы» теперь еще два концерта дали, в Ивановке платный можно…
