Итак, решено: север! Через земли гномов я могу добраться до ничейных земель, а там до Восточного королевства - несколько пеших переходов. Гномы должны помочь, остались же в этом проклятом Падшем мире хоть какие-то осколки чести.
Поворачиваю Ветра на северный тракт. До восхода солнца, я должен уйти как можно дальше. Как только солнце встанет, придётся покинуть дорогу и пробираться через лес. Проклятье Падшему! Чувствовал я себя прескверно, слабость не проходила, очень хотелось спать. Проезжаю ещё немного и сворачиваю с имперского тракта.
Солнце поднялось над горизонтом, начав новый забег по небосклону. Лёгкий туман окутывал шумевший вокруг лес. Узкая тропинка, петляя меж корней, вела меня всё глубже в чащу,
Спать, спать, спать - одна эта мысль билась в моём мозгу.
Неожиданно лес расступился, я оказался на большой лесной поляне с огромным вековым дубом. Среди его причудливо переплетённых корней решаю устроить привал. Не разводя костра, я заваливаюсь в мокрую от утренней росы траву и, плотнее закутавшись в плащ, проваливаюсь в сон.
Гневное хриплое ржание Ветра вырывает меня из объятий сна. Открываю глаза: тени стали длиннее, солнце уже начинает клониться за горизонт. Мой взгляд обращается в сторону Ветра. Коня сотрясает нервная дрожь, ноздри бешено раздуваются, ловя воздух. Он нервно косится в сторону темнеющего леса и настороженно хрипит. Из леса доносится возбуждённый вой собачей своры.
СОБАЧЕЙ СВОРЫ!
Сердце бешено ускоряет ритм, остатки сна мгновенно испаряются. Не замечая слабости, вскакиваю с земли и мгновенно оказываюсь в седле. Хорошо, что перед сном я не распряг Ветра. Легко ударив коня пятками, припускаю в сторону леса. Как же мне надоело чувствовать себя дичью!
Пригибаясь к самой шее Ветра, пускаю его в галоп. Над головой стремительно проносятся кроны деревьев, узкая тропинка змеёй петляет между стволов. В спину мне несётся радостный вой своры, почувствовавшей добычу.
Лес становится реже. Тропинка устремляется вверх по склону большого холма. Стрелой долетев до его вершины, Ветер вздымается на дыбы. В двух ярдах впереди гребень холма пересекает широкая рана глубокого оврага. Встревоженные копытами Ветра камни срываются в колючий кустарник на его дне.
Восторженный лай раздается уже совсем близко. Грустно усмехаюсь и, потрепав Ветра по шее, покидаю седло. Достав из ножен короткий клинок, резко ударяю перед собой; благородная сталь певуче рассекает воздух. Скидываю плащ и наматываю его на левую руку.
