– У нас склероз?
– Именно. А принять за веру слова о переселении душ - так еще и хронический. Я, к примеру, не помню ничего из прошлых жизней. Стало быть - или жизней не было или есть склероз. - Профессор посмотрел вдаль, и клянусь, в его глазах отразился самый настоящий закат. Я обернулся, но вместо ожидаемой картины увидел все ту же непроглядную тьму.
– Профессор, - неуверенно спросил я, - почему в ваших глазах отражается то, чего нет на самом деле?
Грилинс хитро улыбнулся.
– Кто тебе сказал, что этого нет? - привычно спросил он вместо ответа. - Не забывай, что я здесь дольше тебя, а истинный мир открывается постепенно, дабы не шокировать новоприбывших.
Я сглотнул:
– Он настолько ужасен?!
– С чего ты взял?
– Профессор, хватит отвечать вопросами!
– А что такого?
– Профессор!
– Ладно, ладно… - сдался он. - Скоро увидишь. Через минуту, не дольше. Жди!
Я послушно начал отсчитывать секунды. И правда, через минуту напряженного всматривания в бесконечную мглу я заметил, как она тает, открывая необычайно живописную картину, и ахнул от восхищения: краски открывшегося мира выглядели так, что земная природа в сравнении показалась черно-белой.
Солнце осветило нас, но я не ощутил боли в глазах от яркого света, как это было при жизни. Приятное тепло разлилось по всему телу… по всей душе, и мне захотелось нырнуть в солнечный свет и плавать в нем до скончания времен. От света несло бесконечной добротой и покоем, какие я не ощущал с раннего детства, и меня неудержимо потянуло к открывающемуся островку красоты.
– С ума сойти! - восторженно воскликнул я.
– Я тоже так сказал, - согласился профессор.
– Вы знаете, что это за место? - спросил я. Изучая религии многих стран и эпох, я был готов к разным ответам, и теперь гадал, какое верование оказалось настоящим? Не исключаю, что во многих находилась крупица истинной религии, но только одна истинна. Или все они изначально являлись ошибочными, построенными на осколках "дожизненной" памяти попавших в материальный мир душ. - Это… Рай?
– Нет. Это - Преддверие, - объявил профессор.
– То есть, - не понял я. - А что же тогда происходит в Раю?
– Узнаешь, если попадешь. Полетели?
– А можно?
– Странный вопрос, Томас. Раньше ты не спрашивал дозволения у сторожей проникнуть на склад.
– Времена меняются…
– Зато мы остаемся. Летим. Ведь ты не собираешься летать во мгле бесконечно? - профессор осмотрел костюм и стряхнул с него пылинку. Не знаю, как костюмы сумели сохраниться после нашей гибели, но в этом мире, вероятнее всего, было возможно многое. Даже вечная молодость - профессор точно помолодел лет на двадцать. Как бы мне при таком омоложении не превратиться в младенца… - Я готов.
