А вдруг из-за магмы я превратился в газообразного человека? Или того круче: стал дождем? Надеюсь, не придется выпасть в грязном городе и превратиться в лужу, которой водители будут обливать прохожих, специально проезжая по ней с максимально возможной скоростью.
Я подумал и закрыл глаза. Потом снова открыл - светлее не стало. Зато метрах в трех от меня из темноты выплыл профессор, надевший выходной костюм. Когда и где он успел его одеть, я так и не спросил, но это неважно. Профессор с интересом наблюдал за моей реакцией по поводу окружающей нас мглы. Судя по его хитрой физиономии, профессор появился здесь раньше и, несомненно, уже понял, где очутился. Если так, то пришла пора задать несколько вопросов.
– Мы еще живы? - на всякий случай спросил я, хотя столкновение меня с магмой отрицало возможность продолжения жизни.
– Нет, - ответил профессор. - Не совсем.
– Объясните! - потребовал я.
– Все очень просто, - невозмутимо пояснил профессор. - Мы умерли и в настоящее время являемся душами в чистом виде.
– Вы серьезно? - воскликнул я.
– У тебя есть другая версия? - вопросом на вопрос ответил профессор: он обожает так поступать. И дело не в его нелюбви к ответам, а в желании доказать вопрощающим, что они самостоятельно могут отыскать ответы.
– Вы точно уверены в собственном умозаключении? - переспросил я, взяв на вооружение профессорские методы.
– А сам-то как думаешь? - не сдавался Грилинс.
– Я хочу спросить, почему вы пришли к такому мнению?
– А к какому мнению я должен был прийти?
Я вздохнул: вопрос, заданный три раза разными словами, получил три одинаковых ответа. Профессор в этом деле настоящий дока и в битве с использованием личных словарных запасов не имеет равных по знанию. Разумеется, не считая философов - с ними даже профессор спорить не берется.
Ладно, примем версию Грилинса на веру - тем более, других вариантов нет. Но где, в таком случае, погибшие люди из города? И почему я до сих пор не вижу поблизости фанатика из универмага, обещавшего нам свидание со смертью? Теперь я просто обязан набить ему физиономию.
– А подробнее можно, профессор? - попросил я.
– Разумеется, - ответил Грилинс. - Говоря простым языком, мы вернулись из непостоянного материального мира в постоянный духовный. Но куда попадем дальше, не имею ни малейшего понятия.
– Никогда бы не подумал, - признался я. - Я мертв, но в то же время жив.
– Смерти нет, - не согласился профессор. - Мы вечны, только не помним об этом.
