— Понимаю. — Если Роман и был обижен содержащимся в этих словах намеком на его нечестность, он не показал вида. — Тогда у меня остается один-единственный вопрос: готовы ли вы, учитывая ваше отношение к темпи, по доброй воле доверить им свою жизнь?
Феррол насупился.
— С какой стати я должен делать это?
Роман, в свою очередь, хмуро посмотрел на него.
— Не понимаете? «Дружба» — модифицированный внутрисистемный корабль, не оснащенный двигателем мицууши. Он может совершать космические перелеты только с помощью звездного коня… И звездные системы, которые мы намерены посетить, расположены далеко за пределами обычных возможностей мицууши.
Внутри у Феррола все похолодело.
— Мне об этом не говорили, нет, — пробормотал он. Летать с помощью прирученного звездного коня, этого гигантского создания, управлять и связываться с которым способны только темпи… — По-моему, это немного… безрассудно, сэр.
— Возможно. — Роман окинул его понимающим взглядом. — Если в сложившихся обстоятельствах вы предпочтете отказаться от своего назначения, я вас пойму.
Вспышка ярости унесла прочь страх, Феррол вперил в капитана гневный взгляд. Снова это выражение многомудрого дядюшки, снова с ним обращаются, как с ребенком…
— Благодарю вас, сэр, но я предпочту остаться.
Роман пристально, словно оценивая, смотрел на него.
— Прекрасно, старший помощник, — почти торжественно произнес он. — Приветствую вас на борту «Дружбы». Мы отбываем завтра ровно в восемь. Я хочу видеть вас на капитанском мостике за два часа до этого.
— Понятно, капитан.
— Тогда и увидимся. Вы свободны.
***
Возвращение из расположенного в кормовой части офиса капитана в тот отсек корабля, где находились офицерские каюты, заняло много времени. Ферролу пришлось нелегко — из-за мягко смещающейся силы тяжести и эффекта Кориолиса, с которым приходилось бороться. Это была стандартная процедура: изменение скорости вращения корабля позволяло быстро и одновременно проверить реактивные двигатели вращения, маховое колесо и структурную целостность. Однако в данный момент стандартные процедуры лишь раздражали Феррола. Даже те, которые срабатывали, как им было положено.
Что касается политики, то там, по-видимому, одной из стандартных процедур является ложь. И очень часто она тоже срабатывает.
Они солгали ему. Умышленно. Просто умолчали кое о чем, но это все равно ложь. И окончательно добивало его то обстоятельство, что в какой-то степени он сам был виноват. Ему даже в голову не пришло спросить, оснащен ли корабль «Дружба» мицууши или нет.
