– Они до жути самонадеянные. Честолюбивые, вздорные, эгоистичные и жадные… их пороков не счесть. – Хозяин хмуро посмотрел на полки. – Трудно угадать заранее, как поведёт себя тот или иной экземпляр. Каждый раз приходится устраивать проверку… – Старый хрыч сутуло склонился к столу и принялся выбирать инструменты; чем дальше, тем больше его речь становилась невнятным бормотанием.
Албан с сожалением понял, что переоценил сохранность дедушкиного интеллекта – старость брала своё! Поначалу старикан говорил здраво и связно, но сосуды вдруг сыграли церебральное затмение, дедулю понесло, и вот – вместо бодрого старца уже сидит развалина, близкая к слабоумию. Сосудистые спазмы, усыхание мозгов, обызвествление артерий – удел всех, кто заехал на полтораста лет. Активация генов долголетия, предпринятая тридцать веков назад как массовая прививочная кампания, принесла не только биологически замедленное взросление «по-кавказски», но и продление преклонных лет. и сдвижку пенсионного рубежа. И, между прочим, совсем не дешёвое хождение к генетикам за ответом – насколько вскрыт конкретно МОЙ «геном Мафусаила»? сколько мне жить?
Молча полюбовавшись товаром кукольника, Албан покинул лавку. И как деда ещё не обчистили, пользуясь его умственной беспомощностью?
Между тем выставка в витрине продолжала обновляться – и всё лето, и осенью.
В промозглый понедельник 30 ноября Албан вновь шёл по знакомому переулку.
– Ты движешься к «Римской Фортуне», – вслух определил его местоположение начальник, сидящий где-то далеко в тёплом офисе.
– Да, сэр. Именно туда и направляюсь.
– Будь внимателен. На владельца донесли, что он нечисто играет. Осмотри технику как следует. Обязательно под запись визором. Если найдёшь нарушения – тут же опечатывай станок и вызывай инженера.
Уже издали Албан заметил, что витрина «Фантошей» непривычно темна. Ноги сами заспешили к лавке…
Дверь заклеена полоской с печатью муниципального фонда нежилых помещений. Вывески нет. На стекле – обычный плакат «СДАЁТСЯ ВНАЁМ» с адресами и телефонами фонда. Ярусы в витрине пусты, даже бархат с них содран.
Албан потянул ручку двери – бесполезно. Ни фантошей, ни заботливого старика-умельца. Что случилось? почему лавка закрыта?..
Вот так всегда бывает – привяжешься к чему-нибудь, привыкнешь и не думаешь о том, что однажды оно может исчезнуть, сгинуть без следа, а ты останешься стоять в мокром переулке, в сгущающихся сумерках – растерянный, до боли огорчённый и бессильный что-либо изменить.
