В Буинске они порезвились славно. Совместили приятное с полезным, так сказать. Загрузили все одиннадцать отбитых у МЧСовцев КАМАЗов, первосортной мукой. У мукомольного им только пришлось расстрелять какого-то чудака, полезшего на них с 'Сайгой'. Парни подзавелись и устроили небольшое шоу. Обваляв аборигенов, закончивших погрузку КАМАЗов, в муке, они, за руки, за ноги, кидали их в топку подожженного элеватора, с криками: — 'полезай колобок в печку', 'а я люблю с мясом' и 'знатный хачапури получится'. Обормоты. Давно он так не смеялся. А 'танец маленьких лебедей', который танцевало местное бабье? Это просто праздник какой-то! Голые, обсыпанные мукой, они такое вытворяли. Особенно, когда Санек стал шмалять им под ноги. Умора. Потом тех, что постарше отправили вслед за мужиками, а с теми, что помоложе… Э-эх. Если бы еще зерно в жопу не впивалось и мука во все щели не лезла бы… Экстрим. Порево селянок под открытым небом, среди холмов зерна… — голова Сухорукова от резкой остановки мотнулась, задев каркас кузова.
— Ептыть. Колян. Ктож так водит? Чай не дрова везешь, — экс-военрук спрыгнул на землю — вылезай. Приехали.
Триста пятьдесят сонных архаровцев, протирая глаза, полезло из КАМАЗов.
— Мать твою. И здесь сонное царство. И-э-эй. Лодыри. Выходи разгружать, — наглеющий с каждым днем Санька Шустов (правая рука Самого все-таки), поплелся пинками поднимать оборзевших друганов из бывшей сто двадцать пятой школы.
— Курортники блин.
Остальные потянулись следом.
— Надо бы охранение у машин выставить, — Сухоруков потянулся всем телом и, махнув рукой, направился в свою резиденцию — на второй этаж ангара. Пнув и без того раздолбанную дверь в свое логово, он услышал пронзительные крики, доносящиеся из казармы. Сухоруков хотел выглянуть в окно, выходящее как раз на солдатское жилье, но не успел.
Зарево пожара было видно в Майдане аж до глубокой ночи. На него любовались, когда разгружали мешки с мукой с единственного уцелевшего КАМАЗа, который стоял в хвосте колонны и который, рискуя угодить под хаотично разлетающиеся боеприпасы, лихо вывел из-под огня безбашенный Хазаров. Гулкое эхо разрывов перекатывалось по окрестным лесам до вечера следующего дня. Его, наверное, можно было бы услышать и в самой Казани, но там это эхо слушать было не кому.
1.12.2026 г. Москва. ул. Тверская.
Сергеев шел по Тверской, толкая перед собой тележку, взятую из ближайшего супермаркета, которая доверху была набита всяческой музейной утварью. Естественно не бронзовыми чашами, статуэтками и амфорами. Бинокли, финки, кортики, пара керосиновых ламп и прочая мелочь, взятая из бывшего музея Революции, из экспонатов превратились в неплохие трофеи, за которые, на уже организовавшемся черном рынке, (а куда же без него?) можно было бы выменять не так уж мало жратвы или патрон. И вот они теперь, опередив незадачливых мародеров, волокли все это на Лубянку, в объединенный штаб сопротивления, рядом с которым теперь находился и совет начальников станций, переехавший сюда с Пушкинской. Именно выполняя решение совета, ГБРовцы и шастали по всем окрестным музеям, в поисках полезных вещей. Теперь, благодаря этому, например, совет имел возможность печатать нормальные продуктовые карточки, отказавшись от тех самопальных, которые было довольно легко подделать. В машзале бункера ФСБ уже стояли, принесенные из Политехнического музея, действующие машины: 'Аугсбург' 1904 года, 'Графотайп' 1910 года и даже старушка 'Линотип', скрипящая своими механизмами, аж с середины восемнадцатого века! Но Епифанов все же захватил с собой, похожий на старинный стул, небольшой печатный станок, обнаруженный им в одном из залов бывшего музея Революции. Как теперь назывался этот музей, Сашка не знал, но не революции — точно. Там было много всякой всячины, не имеющей ничего общего с 'Великой Октябрьской'. Например, автомат ППШ, в который вцепился Сашка и, не смотря на все уговоры Сергеева, тащил сейчас с собой, то и дело косясь на его массивный диск. Такой каприз дорого обошелся Епифанову. Ведь помимо этого мастодонта, он тащил еще, привязанный к спине стулообразный печатный станок и коробку со свинцовыми формами.
