— Вот блин огонь-девка, — закрыв дверь, Березин снова сел к столу, — не-е. Не дай бог такую жену.
— Молодой ты еще, — Сергеев подошел к Соколу, — ну все, по койкам. А ты, Вить, пока подготовь свой список — чего там нам надо, по хозяйству. Только отдашь в следующий раз. Завтра нам будет не до этого.
На секунду ему даже показалось, что покрытая известковой крошкой скамейка, приобрела красноватый оттенок, упавших на нее первых лучиков восходящего солнца. Но нет. Ничто не нарушало, как сказали бы раньше, предрассветную темень улицы. 'Раньше', потому что теперь с рассветами была напряженка. Как и с закатами и прочими природными явлениями, которые радовали всех жителей планеты Земля до ЭТОГО.
Хотя все-таки 'покраснела' таки скамейка-то. Но не от солнца и не от стыда. От кормовых габаритных огней сладковского Т-102, который задним ходом, тихо урча мотором, выползал из ворот подземного гаража высотки, на проспекте Вернадского.
— Значит, развернуться им там негде, — рассуждал про себя Сергеев, — вот бараны. Что задом заехать нельзя что ли? — он махнул рукой и Береза, приготовив связку РКГ-7, пополз к танку, прячась за мусорными баками и обгоревшими остовами машин. Полз он справа, тогда как сам Сергеев, чуть позже, зажав в руке старый добрый 'коктейль Молотова', пополз слева, по более открытому пространству. Епифанов, удобно устроившись с РПК в бетонном загончике для мусорных контейнеров, который находился на небольшом возвышении, перед высоткой и из которого хорошо простреливались все подходы к гаражу, остался прикрывать свежеиспеченных диверсантов.
У них получилось все настолько удачно, что расскажи Сергееву позже, о подобном кто-нибудь другой — он отнес бы это в разряд тех баек поисковиков, над которыми смеются даже дети.
От взрыва зазвенели остатки стекол в выстроившихся вдоль проспекта многоэтажных коробках. Лишившись левой 'гусеницы' пятящийся Т-102 развернулся, задев выползающий следом БТР. А огненная жидкость самопального 'молотова' хлестнув по услужливо подставленному моторному отсеку танка, щедро разлилась по корпусу бронетранспортера. Загорелись обе машины. А когда Сергеев и Березин, сломя голову, неслись назад, сдетонировали боеприпасы, видимо загруженные на борта по 'самое не могу'.
Бетонные конструкции гаражного въезда, не выдержав такого фейерверка, похоронили под собой все, что осталось от бронетехники. И в это же время, словно вторя 'праздничному салюту', устроенному группой Сергеева, на юго-востоке Раменок, взлетели на воздух (не сами, а с помощью двадцати пяти килограмм аммонала) два, подготовленных ко взлету МИ-42.
