С хорошо скрытой завистью разглядываю атомарину в бинокль: лобастая, осанистая, с острым плавником кормового стабилизатора… Конечно, там мощь, там скорость, там комфорт, но и «дизелюхи» не лыком шиты. Мы со своим подводным электроходом более бесшумны, а значит, менее заметны, у нас своя тактика, свои цели. За нами, наконец, полвека истории - две мировые войны.
Мы проходим сквозь армаду судов, дрейфующих на внешнем рейде. Сонные от томительного ожидания лоцманского катера, убаюканные мертвой зыбью, рефрижераторы и контейнеровозы, сухогрузы и танкеры при виде змеиного тела субмарины слегка вздрагивают и почтительно расступаются. По крайней мере, так кажется. Наверное, оттого, что с какого-то буксира заполошно взвизгнула сирена.
Всё-таки морские суда, машинные существа, которые человек охотно наделяет душой, должны испытывать свои межвидовые приязни и неприязни. Я уверен: все танкеры испытывают друг к другу особую симпатию, как, к примеру, киты. А все надводные суда испытывают к подводным лодкам общеродовую ненависть, смешанную со страхом. Две мировые войны - достаточное основание подобному чувству…
Ещё не рассвело, а уже смеркается. Слезливо поблескивают первые звёзды. звёзды, наши вечные ночные соглядатаи, надоели. Хочется солнца - обильного, горячего, животворного. звёздная соль выедает глаза. Промыть бы их солнечным светом!
Стоим на мостике, смотрим в разные стороны. Забыта береговая суета. Настроение у всех приподнятое - вырвались на простор морской волны, подальше от всяких комиссий, инспекций, проверок, смотров… «Любовь к морю, - шутит Симбирцев, - прививается невыносимой жизнью в базе».
Святое море, грешная земля…
Море мягко прогибалось, не образуя валов, и так же плавно вздымалось, будто и в самом деле дышало. С мостика одним глазом видна бескрайняя вода, другим сквозь рубочный люк шахты - человек, внедренный в эту воду развалом бортов.
С некоторых пор мне неприятно смотреть на отверстия, из которых поднимается вода, - будь это слив ванны, решетка переполненного уличного водостока или шпигат на мостике лодки. Почему люди боятся смотреть в темную трубу колодца, где сумрачно поблескивает вода? Почему в сказках колодцы заселены водяными, ведьмами, доброй и недоброй нежитью? Может быть, потому, что трубка, наполненная жидкостью, - простейшая модель живого организма?
Нынешний поход чем-то неуловимо отличается от всех прочих, внешне точно таких же. Ах, да! Глубоководное погружение…
