Через несколько часов я перевел взгляд и внимание на публику. Поспрашивал, поинтересовался о великих телохранителях столетия. Слышали, видели… Вскоре получил полную информацию о ней (до этого, Зиттарином, была выдана краткая). Судя по описанию: - худая, бледная, красноволосая, глаза фиолетовые… Вам это описание ничего не напоминает? У меня начали появляться некоторые подозрения, что она дроу. Нагляделся я на их рожи, во время посещения Города, что на всю жизнь хватило. Но самое смешное было то, что она носила платья. Видимо, это такая своеобразная визитная карточка. Вы можете представить себе хрупкую девушку, дерущуюся в платье? Вот и я не могу! Эх, воображение подкачало…
Дверь корчмы неприятно скрипнула, и я, недовольно поморщившись, вновь уткнулся в свиток, намереваясь дочитать последний параграф о деяниях 'великого и ужасного' артефакта. Однако вошедший, замерев на мгновение в дверях, уверенно прошел вперед и уселся напротив меня. Что-то мне подсказывало, что это девушка. Не человек, они так двигаться не умеют.
Проснулась я ночью, за два часа до рассвета - это мое время и по профессии, и по расовой принадлежности. Несколько минут посидела, размышляя, чем мне заняться. Заняться было чем, но настолько непривычно принимать решения не себе на благо, а для кого-то, поэтому я несколько растерялась. Пришла к выводу, что можно пройтись по улочкам, прогуляться среди шпаны, поспрашивать. Найти Шартэма, если он еще не ушел на Ту сторону. Милостыню подать старику… Он ведь многое сделал для меня в свое время, много лет назад, и я до сих пор помню, насколько значительной была его помощь. Одна наша борьба с магией Эстальта чего стоила. Теперь он так же, как и я, недолюбливал своего потомка.
На улицу я выбралась через окно, мягко спрыгнув с высоты второго этажа. Назад вернусь так же, не стоит светиться перед прилавком. Судя по воспоминаниям сестры, владелец гостиницы знает ее довольно хорошо. А мне это не нужно. Глаза видели в темноте отлично, и я уверено шла вдоль домов, вслушиваясь в ночь. Звуки, хоть и редкие, не внушали доверия: пьяный мат, завывания волкодлака, жесткий удар и жалобный всхлип, звон прыгающей по утоптанной земле монетки. Я пошла на 'удар'. Идти пришлось недалеко. Сразу за углом, в небольшом тупике стояли и сидели особи мужского пола. Смотрелась я там, в платье, среди мужчин в простых одеждах, как коза на ипподроме, но и отступать ни в коем случае не собиралась.
