Ристания пожала плечами:
– А ты попробуй переделать эту фразу на другую, со словами попроще.
– И что?
– И получится что-то вроде теории причинно-следственных связей.
– О да, это, конечно, намного понятней! - фыркнула Лерга.
– Конечно, - невозмутимо подтвердила женщина. - Здесь уже можно размышлять о чем угодно, и всё кажется верным.
– Почему? - Лерга присела на краешек стола и принялась привычно играть бахромой скатерти, то накручивая нитки на палец, то переплетая их в косички.
– Потому, что причинно-следственные связи - это те нити, из которых соткан гобелен мира, - просто пояснила Ристания. - Это "нервная система" вселенной, если можно так выразиться.
– То есть? - озадачилась Лерга. Излишняя образность всегда ставила её в тупик. Не хватало какой-то струны в голове, чтобы переводить образы в факты.
– То есть у всего, что ни случается на свете, всегда есть своя причина и свое следствие. Нет ничего изолированного, отдельного. Отсюда и двойственность мира: есть правда педагога, заставляющего днем и ночью зубрить заклятия, потому что они потом и вправду не раз и не два спасут тебе жизнь. И есть правда дисцития, у которого таких педагогов десяток, и каждый считает свой предмет единственно важным и нужным. И кто прав?
– Ммм… Оба.
– Вот именно. - Ристания устало прикрыла глаза и потерла виски, словно человек, у которого сильно болит голова. - Здесь и корень всех разногласий на земле. У каждого есть причина считать себя правым. И при столкновении двух правд побеждает…
– Тот, чья правда вернее?
– Нет. Тот, кто готов ради этой правды идти на край света. И дальше.
Лерга задумчиво нахмурилась, потом тряхнула головой и недоуменно спросила:
– Ну а причем тут, собственно, причинно-следственные связи?
Ристания открыла глаза, поглядела на неё не то с усталостью, не то с раздражением, но тут же взяла себя в руки и решительно набросила ей на плечи черный замшевый плащ.
– Идем!
– Куда? - Лерга всё ещё торопливо искала рукава, а женщина уже распахнула дверь и выскользнула в коридор.
– Набирать материал для сочинения.
Ярмарка была в самом разгаре: продавцы криками зазывали прохожих к своим лоткам, народ толпился, толкался, ругался и изо всех сил старался урвать побольше и подешевле. Самый бросовый товар, разумеется, разошелся с утра, но и сейчас купцам и горожанам ещё было где развернуться.
Тут же, между рядов, ходили и скупщики самых разных вещей:
– Тряпье, рванину, худую перину, свалянную подушку, путаную Аксюшку, всякие лохмотья, пьяную Авдотью собираем, покупаем, хозяина ослобоняем!!! - вопил низенький, горбоватый мужичок, тащивший на плече рваную перину и весь утыканный перьями, как рукодельная подушечка иголками.
