Не было смысла скрывать правду, да она и не хотела этого. Честность – единственная дорога в той откровенной близости, что возникла между ними. Остается только надеяться на то, что Нед поймет и правильно оценит причины ее опасений.
– У всего этого длинная предыстория, Нед, – грустно сказала Дороти.
– Я слушаю.
Она ничего не скрыла, рассказывая ему о своем детстве, о постоянных стычках между родителями, об их упреках – ведь они попались в ловушку необходимости воспитывать ребенка, которого не хотел ни тот, ни другой. Рассказала и о том, как она ненавидела просить их о чем-либо, как старалась избавить от ссор, оставаясь по возможности незаметной, о чувстве одиночества и ничейности и о бабушке, вынужденно несшей свой крест, когда Дороти переехала к ней после развода родителей.
Конечно, мать и бабушка неплохо к ней относились. Дороти знала, что мать готова была на многое, лишь бы оградить дочь от отрицательных эмоций. А вот воспоминания об обидных нападках отца до сих пор камнем лежали на сердце.
– Папа всегда считал меня несносной, Нед. Что бы он ни делал для меня, все казалось ему тяжелой ношей. Я была для него источником постоянного раздражения. И я замкнулась.
– Он бил тебя?
– Да нет!.. Не более чем случайные оплеухи. Он оскорблял меня не физически, Нед. Обижало его отношение ко мне. Я просто была ему не нужна.
– Он не должен был жениться на твоей матери. Ошибочное решение. Лучше бы тебя удочерили люди, которые хотели иметь детей!
Дороти глубоко вздохнула. Нед не понимает, о чем идет речь. Она должна ему втолковать.
– Нед, ты тоже не хотел ребенка!.. Он нахмурился, явно недовольный проведенной параллелью.
– Ты думаешь, я повел бы себя так же с нашей дочерью?
– Мне бы хотелось, чтобы Джоанна никогда не почувствовала то, что чувствовала я, Нед, – серьезно произнесла Дороти. – Я знаю, у тебя на уме нет ничего плохого и ты прекрасно позаботился о ней, но я боюсь, что надолго тебя не хватит.
Некоторое время Нед обдумывал эти слова, печально и сочувствующе глядя в ее глаза, исполненные сомнений.
– Язык мой – враг мой, да? – с горькой иронией заметил он.
Дороти перевела дух – слава богу, он не обиделся! Она дотянулась до его щеки и погладила ее.
– Я люблю тебя, Нед. Ты чудесный! Я не хочу навязывать тебе отцовство против твоего желания. Это причинит боль всем нам.
Он кивнул.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать, но, честно говоря, не думаю, что тебе стоит так опасаться меня, дорогая. Я не могу обещать, что не совершу ни одной ошибки. Признаюсь, это для меня неисследованная территория.
