.
Преподобный Григорий Синаит говорил, что только молитва может ум удержать при себе, не давать ему рассеиваться и помрачаться, поскольку «ум.. водится как пленник»: «Когда в силу такого молитвенного труда водворится в сердце действо молитвы, тогда она станет удерживать при себе ум»[256]. Нил Сорский свидетельствовал об этом явлении следующими словами: «О молитве… прилежно попечение имети, всех помысл ошаася в ней, аще мощно; не точию злых, но и мнимых благых и искати в сердци Господа, еже есть умом блюсти сердце в молитве и внутрь сего всегда обращатися..»[257]
Безмыслие – важнейший атрибут как христианской, так и каббалистической медитации. Пустынник IV века Макарий Египетский знал, что Божественный свет достигается в успокоении ума ото всего, что может его волновать и возмущать[258]. Состояние медитации в каббале характеризуется как каванна – «святой умысел», то есть сосредоточенное сознание. В этом состоянии безмыслия каббалист обретает опыт взаимопроникновения абсолютного и относительного миров[259]. Он стремится визуализировать свою духовную сущность в центре сефиры, дабы увидеть внутренним взором, как она излучает в мир сияние Мудрости. Это растворение «я» в Небытии и означает нисхождение Божественной благодати – Шефа. С осознанием того, что «я» есть «Ничто», приходит «свет покоя… Желание действовать и трудиться, страсть к созиданию и обновлению, жажда безмолвия и внутреннего возгласа радости – все это сливается воедино в вашем духе, и вы обретаете святость»[260].
Если мы обратимся к буддистской традиции, то увидим, что первым этапом в йоге и главной задачей, решение которой послужит ключом ко многим постижениям, является установление «безмолвия в разуме», необходимое, чтобы расчистить проход между внешним разумом и чем-то во внутреннем существе. Йоги, как и христианские, и иудейские мистики, стремятся, по сути дела, к освобождению сознания: все существо устремляется ввысь; ищущий пытается пробиться за пределы видимого и выйти вверх, в Покой или экстаз. Как только мы овладеваем безмолвием, мы становимся хозяевами ментального мира. Как этого добиться, говорит один из йогов: «Медитируй сидя, но не думай, а лишь смотри на свой ум; ты увидишь, как в него входят мысли; прежде чем они смогут войти, отбрасывай их от своего ума до тех пор, пока ум твой не станет абсолютно безмолвным»[261].
Мистиков различных школ подстерегали схожие опасности. Так, для иных последователей рабби Акибы медиативные упражнения кончились плачевно: один раввин умер во время этих занятий, другой сошел с ума, третий отрекся от веры
