– Ты притащил с собой гнездо ос, мой мальчик. – Гэрровин запустил в волосы руку жестом, который давно уже стал и моим тоже. Иногда я думал, что мы с дядюшкой – зеркальные отражения друг друга, и разделяет нас только время: я стал тем самым мужчиной, которым он был тридцать лет назад. Мы оба обладали длинными носами, волосами, похожими на нечесаное руно селвера, и веснушками, норовившими покрыть всю кожу без остатка. У Гэрровина было больше седины, а я отличался более высоким ростом и широкими плечами, но в остальном сходство было так велико, что нас часто принимали за отца с сыном.
– Гнездо ос? – повторил я за ним. – Ты имеешь в виду женщин – чужестранок ?
Дядюшка кивнул.
– Их самых. Обе по самые кудрявые макушки в магии.
Я застонал.
– Не начинай еще и ты! Дядюшка, не хочешь же ты сказать, что все истории, которые ты рассказывал нам в детстве, происходили на самом деле?
Гэрровин пожал плечами.
– Кто может сказать, что происходит на самом деле, а что – нет? Сам я магии не вижу, и вреда мне она причинить не может. Только мне приходилось встречать людей, которые от нее пострадали, – включая твою цирказеанскую красотку. И я наблюдал, как магия обманывала людей: заставляла видеть то, чего нет, или не видеть то, что у них под носом. Может быть, нужно верить в магию, чтобы она на тебя действовала. Не знаю. Чуять я ее чую – уж это точно. И мне совсем не нравится то, что с ее помощью делается. Хранители со своими иллюзиями силв-магии обманывают тех, кто им противится, а дун-маги убивают, калечат, развращают. Я их боюсь, мальчик мой, хоть меня тронуть они и не могут. Магия – вещь нездоровая и скверная настолько, что от нее нет снадобий.
– Так это болезнь? – спросил я, все еще пытаясь найти какое-то рациональное зерно во всех этих россказнях о магии.
Дядюшка пожал плечами.
– Может, оно и так. Только на мой взгляд копаться в этом вредно для здоровья. Твоя цирказеаночка по милости дун-мага заработала язву, которая постепенно превращала ее в злую колдунью.
– Ты хочешь сказать, – фыркнул я, – что болезнь дурно влияла на ее психику.
Гэрровин не обратил внимания на мою попытку применить научный подход к легенде.
– Вот ей и отрезали руку. Я помогал, а потом смылся: надумал вернуться домой и отдохнуть тут в тишине и покое, пока весь переполох уляжется. И что же я нахожу? Мой собственный племянник притаскивает тех самых нарушительниц спокойствия! Когда я увидел их на пороге, я понял, что судьба держит нас в кулаке и не выпустит, пока не выжмет досуха. – Дядюшка вздохнул. – Есть личности, притягивающие неприятности, как скалы Синдура притягивают молнии, и ты привел к себе домой даже не одну, а двух таких, мой мальчик.
