Полковник встал с кресла, дымя сигаретой, начал ходить по кабинету взад-вперед, развивая свою мысль на ходу:
– Помимо кругового обзора открытие «третьего глаза» наделяет обладателя этого феномена еще целым рядом необычных способностей. В ваших показаниях упоминается момент, когда все вокруг вас как будто замерло, звуки отдалились, а сила и скорость возросли многократно. Это как раз и есть побочные эффекты феномена. То есть под влиянием внешних факторов скрытые в вас способности проявились, мгновенно сделав из вас непревзойденного бойца. В течение трех, ну, от силы четырех минут вы только при использовании подручных средств убили и покалечили четырнадцать человек, и это еще при том, что предварительно вам были нанесены довольно тяжкие побои. В такой ситуации, в которой вы оказались, даже человек, прошедший подготовку по методикам специальных подразделений, вряд ли смог одержать победу. Так или иначе, но в этой тесноте его бы или зарезали, или зашибли бы случайно брошенным табуретом, но вы уцелели.
Как вы сейчас понимаете, именно ваши бойцовские качества мы и собираемся использовать. Причем по самому прямому назначению.
Александр сидел несколько озадаченный. Значит, все-таки спецназ, тогда почему такая свобода и вольготное проживание? И что же такое секретное делает Отдел, если его существование так скрывается? Ответы на эти вопросы дал все тот же Сергеев.
– Вам, наверное, приходило в голову, что у нас в стране существуют ведомства, занимающиеся такими делами, о которых широкая общественность если и узнает, то через очень много лет. Подобные службы есть практически во всех крупных странах, в их существовании никто не признается, но кому по долгу службы положено, тот о них знает достаточно много. Так вот, о существовании нашего Отдела знают единицы, в числе которых, представьте себе, нет ни Председателя Верховного Совета, ни министра обороны, даже ни одного члена Политбюро ЦК. Мы структура самодостаточная, и задачи, которые мы решаем, гораздо серьезнее обычных спецопераций. Речь идет о противодействии силам, об отсутствии которых так долго говорили большевики, но тем не менее силы эти существуют и все сильнее стремятся влиять на нашу жизнь. Я говорю о магии, вернее, о ее самом опасном подвиде – черной магии.
Глаза у Александра полезли на лоб. Он ожидал услышать все что угодно, но слова Сергеева повергли его в шок. Солидный человек, облеченный нехилой властью, на полном серьезе несет какую-то ахинею про магию! И это в конце двадцатого столетия, когда только упертым фанатикам еще не ясно, что нет ни бога, ни черта, жизнь наша четко описывается химическими формулами и физическими явлениями, а не сомнительного происхождения писаниями, заветами и пророчествами!
