Вэнс на мгновение сдвинул брови, словно задумавшись.
– После того как мы закончили с фотографиями, я предложил сварить еще кофе. Но она взглянула на часы и словно бы ужаснулась. Как будто не ожидала, что уже так поздно. Она сказала, что ей пора идти, что она понятия не имела, как сильно задержалась. Не прошло и минуты, как я уже закрывал за ней дверь.
Уортон захлопнул блокнот:
– Думаю, мне тоже пора, сэр. Очень благодарен вам обоим, что вы нашли время побеседовать со мной. Если появится что-то еще, в чем я сильно сомневаюсь, я с вами свяжусь.
Он встал и кивнул своему младшему коллеге, давая знак двигаться к выходу.
– Вы не будете говорить с Бетси? – спросила Мики. – Теперь она уже вот-вот появится.
– Вряд ли в этом есть необходимость. Честно говоря, мне кажется, что визит сюда констебля Боумен почти наверняка никак не связан с ее гибелью. Нам нужно только устранить все неясности.
Вэнс пошел открывать дверь, выпуская гостей.
– Какая жалость, что вам пришлось тащиться сюда, бросив в Йоркшире действительно важные дела, – сказал он, добавляя к сочувствию, сквозившему в его голосе, еще и участливую улыбку.
Мики попрощалась и смотрела из окна, как Вэнс провожает полицейских. Она не могла точно сказать, что именно скрывает ее муж. Но, зная его достаточно хорошо, она не сомневалась, что только что услышанное имело лишь отдаленное сходство с правдой – той, которая есть вся правда и ничего кроме правды.
Когда он вернулся обратно в комнату, она стояла, прислонившись к камину.
– А мне ты не хочешь рассказать то, о чем не стал рассказывать им? – спросила она, смотря на него тем пристальным, оценивающим взглядом, который всегда умел проникать сквозь лоск его оболочки. Вэнс усмехнулся:
– Ты просто ведьма, Мики. Да, я расскажу тебе то, чего не рассказал им. Говоря по правде, я узнал девочку на одной из фотографий, которые Боумен мне показывала.
Глаза Мики широко раскрылись.
– Узнал? Как это могло получиться? Откуда?
– Нет повода бить тревогу, – пренебрежительно бросил он, – все совершенно невинно. Когда она пропала, ее родители связались с нами. Сказали, что она без ума от моих передач и т. д. и т. п., что никогда не пропускает их и всегда включает телевизор, – обычная ерунда. Они попросили нас обратиться к ней с экрана с просьбой позвонить им.
– И ты обратился?
– Конечно, нет. Это обращение совершенно не лезло в программу. Кто-то из офиса послал им сочувственное письмо, и в одной из газетенок мы тиснули статейку под названием «Джеко просит беглянку позвонить домой».
