– Я понял.
– И еще, пусть наши вычислители проработают вариант подставы. Возможен ли такой ход, как ложная наводка? Если дешифровка шла откуда-то из другого места, а все следы сводились… Ну, ты понял.
– Так точно.
– И этого. – Битов откинул обложку. – Антона Михайловича… Надо же, полный тезка. Слава богу, не однофамилец. Этого Лаптева прогнать по полной.
– В розыск?
– Погоди, в розыск успеем. Все же погоди. Но ориентировку разошли. – Битов с сожалением посмотрел на кофе. – Горячий все-таки, черт. И давай, Володенька, жми. Жми! За папки спасибо. Передай вычислителям, мол, молодцы. Я этими бумажками, – он постучал по пластику «технической документации», – завтра от начальства отбиваться буду. Чем толще, тем лучше.
– Разрешите идти?
– Иди, Володенька, иди. Спать!
Михалыч сгреб в охапку уже спящего Гришу и, шатаясь, выбрался из кухни.
– Спать, Гринька, спать… – бормотал полковник. – Все вокруг спать должны, будто бегемоты…
– Интересно, где Гришка такого человека подхватил? – спросила Оля.
Сергей пожал плечами.
– Я Михалыча давно знаю… Он хороший. Жизнь прожил такую, что обалдеть.
– Ну, еще не прожил, по-моему.
– В смысле?
Оля оперлась локтем на голую коленку и сложила кисть так, что Сергею показалось, будто она держит в пальцах сигарету. Она поймала его взгляд, улыбнулась, положила руки на коленки, как примерная школьница. Получилось… наоборот. Сергей внутренне напрягся.
– Курила раньше. Бросила вот, а привычка осталась. Знаешь, память тела.
– Да, я слышал…
Они замолчали. По телевизору талдычили что-то насчет погоды. Какие-то циклоны несли куда-то массы воздуха, огромные, абстрактные, но вполне ощутимые. Земля существовала по своим законам, двигалась, дышала… жила. А два человека сидели на маленькой кухне и молчали.
Наконец Ольга тряхнула головой, словно прогоняя какое-то воспоминание.
– О чем мы говорили?
– Что-то про Михалыча, – неуверенно ответил Сергей.
– Ах да! Рано ты его хоронишь!
– Я?
– Ну да. Ты сказал, мол, жизнь он прожил.
– Да…
– Мне кажется, что у него еще впереди все. Он живой… Ну как тебе объяснить?… Живой. Живет. Не в прошлом, «прожил», а в настоящем – «живет». Сейчас живет интересно, полно. Знаешь, такой настоящий человек.
– А что, бывают люди ненастоящие?
– Еще как… Вот Гришка…
– Ну, нет! – Сергей махнул рукой. – Нет, это ты… не права. Гриша тоже молодец.
– Может быть, и молодец… Хотя кто его знает, люди меняются. Мы уже давно разбежались. Я про него ничего не знаю. Только он помнит мой адрес, как выяснилось.
