Разговор за обедом был таким остроумным и увлекательным, что все то и дело смеялись.
К великолепным блюдам были поданы токайское и шампанское.
Стол был сервирован севрским фарфором, который показался Алете гораздо красивее вульгарных золотых тарелок барона.
– Что вы думаете о замке, в котором провели прошлую ночь? – спросил у Алеты князь Джозел.
– Снаружи он поразил меня, – честно ответила девушка, – но он производит впечатление чрезмерной помпезности и не может сравниться с прекрасным замком вашего сиятельства.
Князь засмеялся.
– Я подумал то же самое после того, как первый и единственный раз, побывал у барона.
– А что вы думаете о самом бароне? – спросил князь Николас.
Его тон подсказал Алете, что юноша уже слышал от брата о том, что гостье барон не понравился.
Она серьезно ответила:
– Мне кажется, что он очень похож на свой замок!
Все вокруг рассмеялись, а князь Джозел заметил:
– Вы дали очень дипломатичный ответ, мисс Линк. Не стоит заводить врагов, пока обстоятельства не принудят вас к этому.
– Вам хорошо так говорить, папенька, – воскликнула Мизина. – Все окружающие слишком боятся ссориться с вами, поэтому у вас врагов нет.
– Я был бы более польщен, если бы ты сказала, что меня любят за мои хорошие качества, – отшутился князь.
– Такого просто не может быть, – ответила ему дочь, – и это касается всех нас!
– Что ты хочешь сказать? – спросил князь Миклош.
– Всех Эстергази окружает какая-то особая аура, – ответила его сестра. – Люди сразу замечают ее и уже не считают нас обычными людьми.
Алета поняла, что девушка смогла выразить словами то, о чем сама она только что думала. Опередив всех остальных, она произнесла:
– Мне кажется, что если люди умны и интеллигентны, они ищут чего-то настоящего и правдивого, не обращая внимания на внешний лоск. Мне хотелось бы, чтобы меня любили только из-за меня самой, а не по каким-то другим причинам.
При этих словах она заметила взгляд мистера Хейвуда и поняла, что говорит, как леди Алета Линг, а совсем не как «мисс Линк».
– Конечно, – быстро добавила она, – нельзя сравнивать таких людей, как вы с вашим великолепным дворцом, с таким заурядным человеком, как я.
Оговорка вышла не слишком убедительной, и все же Алете показалось, что никто не заметил, что она чуть не выдала себя.
Оказалось, что Эстергази любят поспорить – этим они очень напоминали французов.
Они стали обсуждать, может ли положение или богатство помешать тем, кто оным владеет, быть людьми.
