– Можно я войду, внутрь? – спросила девушка у мистера Хейвуда.
– Конечно, – ответил тот.
Он приказал кучеру остановиться, и девушка с управляющим вошли в грандиозный готический храм.
Внутри пахло ладаном.
Алета ощутила благоговейный трепет.
В часовенках мерцали свечи, свечи горели и перед образами у колонн.
Девушку охватило ощущение, совсем непохожее на то, какое она испытывала в других церквах.
Опустившись на колени, она хотела было помолиться за своего отца, но вместо этого вдруг поняла, что молится о том, чтобы найти то, что ищет, – человека, который полюбил бы в ней ее саму, а вовсе не дочь своего отца.
С горячностью, идущей из глубины сердца, Алета продолжала молиться…
И вдруг она каким-то неведомым образом поняла, что ее молитвы услышаны.
Алета почувствовала, будто кто-то – быть может, ее мать – говорит ей, что все будет хорошо.
Значит, ее не принудят выйти замуж без любви и не заставят стать женой незнакомца, совсем не похожего на принца ее мечты.
Поднявшись с колен, Алета подошла к ближайшему образу, бросила в ящичек монетку и зажгла свечу.
В детстве матушка говорила ей, что человек, зажигающий свечу, возносит Богу свою молитву, которая звучит до тех пор, пока свеча не погаснет.
Алета выбрала самую высокую и дорогую свечу.
Мистер Хейвуд ожидал ее у центрального прохода.
Алета не могла видеть, что ее лицо было озарено светом, исходившим из ее души. Не раздумывая, она взяла мистера Хейвуда за руку так, словно это был ее отец.
Управляющий вывел ее из храма на улицу.
Ожидавшая там карета отвезла их в отель.
Поезд, который доставил путешественников из Вены в Будапешт, был не таким комфортабельным, как тот, на котором они ехали из Остенде.
Мистер Хейвуд забронировал два купе рядом.
Получивший большие чаевые стюард был необычайно внимателен и позаботился о том, чтобы, пока путешественники ужинали, их постели были застелены, как можно лучше.
Это случилось на станции, где поезд остановился через два часа после отправления.
Еда была не слишком вкусной, но вполне съедобной.
После великолепного обеда в отеле «Сашер» Алета не была голодна. К тому же перед отъездом она съела ломтик знаменитого торта, секрет изготовления которого был известен только в отеле.
Торт был придуман одним из сыновей господина Сашера, когда мальчику было всего шестнадцать, но Алета подумала, что никогда не ела ничего вкуснее.
Таким образом, она не слишком интересовалась ужином, и говорить ей хотелось только о лошадях.
