– Почему? – спросил Эмери.
– Бесполезно, – кратко ответил Джехан и замолчал.
Они миновали поляну, спустились к ручью. Уида жадно втягивала ноздрями воздух: здесь пахло сладкими пушистыми цветами, которые часто облюбовывают подобные сырые долинки.
Джехан снова нарушил молчание:
– Он долго объяснял, почему обязан уничтожить всякое эльфийское влияние… Наконец он взял лошадь и отправился в деревню. Сказал, что позовет мужчин, какие остались, чтобы уничтожить эльфийку. Смыть ее следы, так сказать.
– А он не боялся, что, пролив эльфийскую кровь в своем владении, он навсегда отравит собственную землю? – с презрительным видом осведомилась Уида. Ее раздражал контраст между прекрасной природой, которую она созерцала, и жуткими разговорами, в которых она вынуждена была участвовать.
Джехан грустно улыбнулся.
– Никто и не собирался проливать вашу кровь, моя госпожа. Вас бы попросту сожгли.
Уида фыркнула:
– Меня вы такими разговорами не испугаете, господин Джехан. Однажды меня чуть не повесили, знаете?
– Тоже ненавистники эльфов?
– Нет, честные граждане… Я воровала лошадей. Правда.
Джехан засмеялся.
– Что ж, хоть что-то хорошее, не так ли?
Он не стал уточнять, что именно нашел хорошего в услышанном. Эмери же счел, что Уида чересчур похваляется своими подвигами по части конокрадства. В этом было что-то непростительно ребяческое.
Усадьба Джехана показалась вскоре после того, как они поднялись из долинки. Небольшой крепкий дом недавней постройки был обнесен высокой оградой.
– Там дальше есть поле, которое я сдаю в аренду, – махнул рукой Джехан. – У меня два арендатора. Собственно, они-то меня и кормят.
– Вы живете один? – спросила Уида, метнув на него испытующий взгляд.
– Да.
– Что, и уборку сами делаете? И готовите себе сами?
– Нет. Через каждые три дня приходит жена одного из арендаторов. За это я снизил им плату.
– Послушайте, – Уида протянула руку, коснулась седла, в котором сидел Джехан, – вы не обязаны прятать нас. Я знаю, что мы вас стесним. Вы же не любите людей.
– И эльфов тоже, – добавил Джехан. – Это правда. Больше всего на свете я люблю одиночество. Есть люди, которые боятся оставаться одни. Обзаводятся компаньонками, любовницами, целым штатом бесполезной прислуги. Или открывают лавку.
– А у вас была возможность выбора? – осведомился Эмери.
– Что-то в таком роде… – Джехан вздохнул.
– Поясните, – сказал Эмери.
– Сперва устроимся в доме и закроем ворота. – И Джехан первым въехал на двор.
В доме их действительно никто не встречал. Вокруг было пусто и тихо. Эмери оглядывался по сторонам, однако не замечал присутствия никаких других людей. Везде Царил практически безупречный порядок, но он почему-то вызывал ощущение чего-то неживого. Вещи находились на своих местах не потому, что здесь следили за ними, а потому, что ими крайне редко пользовались.
