– Ладно, Эмери, будем рассуждать по-другому. Предположим, тебе нужно убить принца Талиессина. Непременно нужно, понимаешь? Обязательно. Сколько убийц ты отправишь к нему? Одного?
Эмери молчал.
– Куда он уехал? – спросила Уида мягче. И добавила: – Я не хотела тебя обидеть.
– Ты не обидела меня… Никто не знает, куда он сбежал.
– У него есть цель?
– Уида! – закричал Эмери. – Я пытаюсь тебе объяснить: Талиессин почти мальчик, и он только что потерял возлюбленную, которая умерла вместо него. Какая у него может быть цель?
– Не знаю. – Она пожала плечами. – Разделаться с врагами, например. Взойти на престол вопреки всем их интригам. Мало ли какая цель может быть у молодого человека.
Она переменила позу, устроившись в кресле с ногами, и добавила:
– Я ведь должна полюбить его.
* * *
Господин Адобекк проснулся в своей роскошной кровати под балдахином и, едва открыв глаза, ощутил нечто неладное. Тяжелые занавеси балдахина шевелились, хотя никаких сквозняков в комнате не было: об этом тщательно заботился Фоллон. Адобекк потянул за шнур, раскрывая занавеси, и в первое мгновение застыл от ужаса: прямо на него смотрело бледное лицо.
Лицо улыбалось. Затем руки в шелковых белых перчатках ухватились за стойки балдахина, мелькнули ноги в чулках и взвихренные кружевные юбки: исполнив акробатический прыжок, некая юная дама с обезьяньей ловкостью спрыгнула с балдахина и предстала перед Адобекком.
Дама была преступно молода и явно злоупотребляла косметикой: гигантские тени окружали ее глаза, кроваво-красные губы были искусственно увеличены почти в два раза, а алые точки румян на скулах производили впечатление чахоточного румянца.
Волосы дамы были убраны под покрывало, а платье являло собой нечто среднее между разудалым пеньюаром и погребальным саваном.
– Мы, озабоченные представительницы благотворительного общества попечения о бедных преступниках, встревожены отсутствием сведений касательно известного вам убийцы, – тонким голосом заговорила дама.
– Ренье! – взревел Адобекк, могучим пинком отбрасывая одеяло и вскакивая. – Какая чума занесла тебя на мой балдахин?
– Я уже говорила вам, сударь, что мы, озабоченные представительницы… – пропищал Ренье.
– Проклятье, ты испугал меня… – Адобекк уселся на кровать и энергично потер лицо ладонями.
– Так и было задумано, дядя, – признался Ренье.
– Ты что, провел там всю ночь? – Адобекк глянул на Ренье с подозрением.
Племянник поспешно затряс головой.
– Нет, дядя, что вы! Я дождался, чтобы та госпожа покинула дом, и только после этого… э…
