Рассказ лектора | страница 4



Нельсон, весь красный, дрожа, доплелся до лифта и, по колено в ковре, нажал на кнопку. Он смотрел, как красный огонек перепрыгивает с этажа на этаж, молясь, чтобы в кабину больше никто не вошел, однако кто-то порхнул к нему и тоже нажал вызов. Лифт полз вверх, будто его тянули вручную. Нельсон ощущал рядом с собой что-то алое, стройное, пышущее, как жар, его обдавало волнами дорогих ароматов.

«Не поднимай головы, — сказал он себе, — не смотри на нее», — но тут же стрельнул глазами и увидел факультетскую диву Миранду Делятур. Она была сама эффектность — с искусно-непослушной гривой Черных волос и в алом шелковом костюме, подчеркивающем бедра и талию. Ей было легко не замечать Нельсона — для нее он просто не существовал. Поговаривали, что она спит с деканом, ярким и властным Антони Акулло, однако Нельсон даже в минуту уничижения помнил, что в научном мире такие слухи распускают о каждой красивой женщине. Она подняла руку к волосам, отбросила шелковистую прядь с подложенного плеча и вздохнула. Нельсон перестал дышать.

Прозвучала мелодичная трель, на панели зажглась цифра «8». Профессор Делятур, цокая каблучками, вошла в кабину, скользнула по Нельсону невидящим взглядом и, не дожидаясь его, нажала на свой этаж. Двери закрылись; Нельсон успел увидеть, как профессор Делятур смотрит на свое отражение в стальной панели с кнопками. Он наконец выдохнул и пошел к лестнице.

Здесь по крайней мере можно было не бояться новых тягостных встреч. Нельсон тяжело спускался, вдыхая затхлый лестничный воздух. За восемь лет в Университете Мидвеста (Гамильтон-гровз, Миннесота) он деградировал от ассистента-стажера до лектора-почасовика с контрактом на семестр, в каковом качестве вел курс литературной композиции у трех групп и у одной — прикладную подготовку. Обычно в трудные минуты его негаданно ободряла строчка или сцена из английской литературы; феноменальная память на классические тексты и составляла главное достоинство Нельсона — ученого и преподавателя. Однако сегодня классика подкачала, и в чугунном отзвуке своих шагов он слышал только макбетовское «завтра, завтра, завтра».

У основания лестницы Нельсон помедлил среди пыли и мятых фантиков, двумя пальцами выдавил из глаз влагу, поднял взгляд к бетонному потолку и вздохнул раз, другой, третий. Он безработный и получит последнюю зарплату тридцать первого декабря, сразу после Рождества. Они с женой и двумя маленькими дочерьми лишатся медицинской страховки и дома, все это — через шесть коротких недель. У Нельсона не было ни сбережений, ни перспектив, теперь не будет работы, страховки и крыши над головой. Потере пальца предстояло стать последним этапом в череде его бед.