Как же они насобачились болтать, прохвосты! И как стегала по ушам эта возмутительная картавость!
– Какое ярмо? На дисциплине стоит любая армия! Это же… вредительство. Самое настоящее вредительство!
На этом и конец бы всем переговорам. Но тут, словно дредноут в стаю мечущихся лодок, величаво вплыл монументальный Милюков. Он подавлял и видом, и манерой. Мастер, настоящий мастер, что и говорить! Недаром же считался одним из самых видных думских златоустов.
Начавшейся перепалки он словно не заметил. Сбивая напряжение, он пустился в рассуждения насчет того, что великой державой следует считать государство, способное в одиночку выдержать войну против любой другой великой державы. Способна ли Россия – да, новая, свободная, сбросившая гнет царизма, демократическая безусловно, – так вот способна ли она в полнейшей изоляции, без помощи союзников, обуздать германские притязания на свою свободу, на свою с таким трудом достигнутую независимость? Сомнительно, господа. Об этом как раз и говорил сейчас присутствующий здесь новый, революционный командующий войсками округа. Во всяком случае, он лично понял его именно так, и не иначе… С другой же стороны, преступно спорить с тем, о чем так горячо высказался вот… господин комиссар… господин Гиммер. Ну, то есть о необходимости обновления русской армии, бывшей, как известно, долгие века послушным инструментом в руках проклятого самодержавия. Обновление нужно как воздух, как настоящая питательная среда. Но разве первые шаги уже не осуществлены? Разве дух свободы уже не проник в казармы старой армии? Он имеет в виду избираемые комитеты, призванные отнюдь не заменить, но лишь усилить существующие командные структуры, иными словами – штабы…Бальзам умелой и спокойной речи проливался, успокаивал и завораживал. Внезапно Нахамкес ухмыльнулся и ребром ладони взбил свою бороду снизу вверх.
– Вы забываете, что новая Россия воевать ни с кем не собира ется. В том числе и с Германией. Мир между народами – вот наше требование. И мы об этом уже заявили.
Лукавым движением бровей Милюков выразил свое сомнение насчет столь призрачных надежд.
– Боюсь, Германия имеет свои планы, господа. Ее командова ние, и генерал Корнилов нам об этом только что сообщил, настро ено по-прежнему весьма решительно.
– У вас что… такие доверительные связи с германским гене ральным штабом? – съязвил Гиммер, ощерив мелкие частые зу бы.
С профессорской снисходительностью Милюков отнесся к новой выходке невоспитанного собеседника.
