В конце XX столетия военные ведомства всех ведущих стран мира стали придавать большое значение военной разведке. Резко выросла роль агентурной разведки, увеличилось число объектов ее воздействия и расширились способы ее ведения. Появилась необходимость в более совершенной организации сбора и обработки полученных разведывательных данных.
Между тем к началу войны с Японией агентурная разведка Российской империи уже во многом не отвечала требованиям времени. Ею по-прежнему занимались военные атташе, дипломаты, представители министерства финансов за рубежом и штабы военных округов. Разведка велась бессистемно и без общей программы. В военных кругах наблюдался определенный сепаратизм, и они зачастую не считали необходимым делиться с Главным штабом добытой разведывательной информацией.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ШПИОНСКИЙ ТОКИО: ВЗОРВАТЬ РОССИЮ ИЗНУТРИ
На работе военной разведки накануне русско-японской войны отрицательно сказался недостаток финансовых ассигнований. Причина крылась в том, что с 90-х годов по инициативе министра финансов С.Ю. Витте началось резкое сокращение всех военных расходов. Перед войной Главному штабу по смете на «негласные расходы по разведке» ежегодно отчислялась сумма в 56 тысяч рублей, распределявшаяся между военными округами. А Япония, готовясь к войне, затратила только на подготовку военной агентуры около 12 миллионов рублей золотом.
Необычайно остро стояла кадровая проблема. Офицеры русской армии, занимавшиеся агентурной разведкой, не получали никакой специальной подготовки. Курс военной разведки был введен в императорской академии Генерального штаба лишь после завершения русско-японской войны.
Среди лучших тайных агентов России в Японии в тот период был французский журналист Бале. Он отлично владел японским языком, в совершенстве знал культуру и быт японцев и доставлял русскому командованию весьма ценную информацию. Разведывательные службы союзных государств иногда оказывали услуги русской разведке. Так, в тесном контакте с русской разведкой в Японии работал французский военный атташе барон Корвизар. В июле 1903 года, по ходатайству русского военного агента в Японии полковника В.К. Самойлова, он был представлен к награждению орденом Святого Станислава II степени.
Но в целом сбор разведывательных данных в Японии был организован плохо. Главную роль здесь сыграла недооценка ее как сильного и опасного противника. Японской армии серьезного значения не придавали. Вплоть до начала войны на Японских островах отсутствовала сеть тайной агентуры русской военной разведки. Ее агенты не знали японского языка, не было надежных переводчиков и в российском посольстве в Токио. Переводчики же, предоставляемые в распоряжение военного агента России (военного атташе) местными властями, были абсолютно все информаторами японской контрразведки.
