Он говорил с ней на безупречном гэльском.
– Откуда ты знаешь мое имя?
– Здесь, в Гилмуре, мало такого, чего я не знаю, – сказал он и снова скользнул в тень. Только на краткое мгновение неяркий лунный свет сделал его едва-едва различимым.
– Кто ты? – спросила она снова, благоразумно отступив на шаг.
С минуту он колебался, потом вынул какой-то предмет из-за пазухи и протянул ей на ладони, затянутой в перчатку. Она увидела брошь Макреев. В лунном свете она казалась золотой.
– Это мое по праву рождения, – сказал он.
– Так ты Макрей? – спросила она недоверчиво.
– Да, – признался он просто, пряча брошь.
– Нас здесь осталось немного, – сказала Лейтис. – Я тебя знаю?
– Не думаю, – ответил он мрачно, отступая дальше в тень.
Она оглядывала углы комнаты, напрягая зрение в попытке увидеть его. Но вокруг была только чернильная темнота.
– Ты плод моего воображения? – спросила она.
– Нет, я существую, – ответил он, и его звучный голос эхом отозвался в часовне почти без крыши.
– Как тебя зовут?
– Назови меня сама. Дай мне имя, – с вызовом ответил он.
– Тень? – предположила она.
– В этом имени нет характера, и звучит оно слишком сурово и мрачно, – сказал он, и по его тону она почувствовала, что он улыбается. И невольно, хоть и с неохотой, улыбнулась сама.
– Но почему ты в черном?
– Вероятно, чтобы избежать излишнего любопытства к своей персоне и остаться незамеченным, – пояснил он. – Особенно англичанами.
– И какова твоя цель?
– Ты всегда задаешь столько вопросов?
– Ты ведь здесь не для того, чтобы найти скотта среди множества английских солдат?
– Голубя среди кошек? – спросил он. – У тебя не хватит фантазии придумать для меня имя. Тебе недостает умения поэтически мыслить. Неужели в твоей памяти не сохранилось воспоминаний ни об одном герое, именем которого ты могла бы меня назвать?
– Разве герои прячутся в тени?
– Возможно, прячутся, если хотят прожить еще Денек-другой.
– Ворон, – сказала она. – Черный, как ночь, и коварный.
– Пожалуй, это неплохо, – одобрил он.
– Зачем ты здесь, Ворон, в английской крепости? Поколебавшись, он, наконец, заговорил, и ей показалось, что он неохотно открыл ей правду.
– Чтобы спасать Макреев.
– Тогда, Ворон, – сказала она с улыбкой, – ты такой же безумец, как мой дядюшка, пытающийся в одиночку противостоять англичанам. Разве от одного человека что-то зависит?
– Ведь полковник – всего лишь человек, Лейтис, – мягко возразил он. – Такой же, как герцог Камберленд или принц.
На щеках ее вспыхнул румянец, будто он пристыдил ее.
