– Согласен.
– В общем, так мы и познакомились. Джин знала, что я занимаю отдельный номер, и вчера попросила разрешения переночевать у меня. Я не видела причин для отказа.
– Она сказала, почему не хочет оставаться с Кэрол?
– Да, я, естественно, спросила ее об этом. Любой мог узнать, в какой комнате живут девушки и с кем, поэтому Джин боялась, что муж сможет найти ее. Она видела его здесь и не хотела, чтобы он ее заметил. Так она сказала.
– Муж? Она замужем?
– Она сказала, что была замужем, но вроде бы они разошлись.
– Что значит "вроде бы"?
Мисти едва заметно улыбнулась:
– Джин не стала вдаваться в подробности.
– Давай все-таки выясним. Она не хотела, чтобы муж нашел ее, так? А почему?
– Думаю, она боялась, что он изобьет ее или что-то в этом роде. Она не очень-то распространялась на эту тему, но выглядела явно испуганной, или сильно взволнованной. – Мисти и сама немного разволновалась. – Джин говорила, что ее мужа просто трясло от одной мысли, что она будет участвовать в конкурсе красоты. Он якобы не хотел, чтобы она разгуливала, – она натянуто улыбнулась, – полуголой у всех на глазах.
– Похоже, он полный кретин. Кто он такой?
– По-моему, она не называла его имени. А если и называла, я его не запомнила.
– И она его видела? Здесь, в "Хане"?
– Да.
– Когда?
– Не знаю. Она впервые заговорила со мной вчера днем, где-то после обеда. Значит, видела его до этого.
– Логичное умозаключение. Она еще что-нибудь рассказывала о своем муже?
– Да, в общем, ничего особенного. Мы довольно много времени провели вместе и проговорили до десяти вечера. Ну, знаешь, обычные женские разговоры. Но она вела себя очень странно. Оставалась в номере, пока я ходила ужинать. – Потом, видимо, вспомнила и добавила: – Я попросила принести еду в номер, чтобы она поела.
– Об этом я уже знаю. Кое-кто видел, как доставили поднос в твою комнату.
– Да? – В ее голосе появился холодок. – Ты проверял меня?
– Не тебя. Джин Джакс.
– О, работаем в поте лица, как я посмотрю. Рискуем головой, преодолеваем немыслимые препятствия. Превосходно!
Это сказала не Мисти. И уж точно не я. Я повернулся на звук голоса. Он принадлежал Орманду Монако. Он подошел вместе с Джерри Вэйлом и остановился рядом с нами.
На узком, загорелом лице Монако застыло уже знакомое мне выражение – так выглядит человек, одной ногой угодивший в медвежью ловушку. Он казался еще тоньше, чем обычно, как будто за последние два часа похудел на фунт-другой. Хотя одежда по-прежнему сидела на нем великолепно. Сейчас он предстал в начищенных до блеска черных туфлях, черных брюках и жемчужно-сером смокинге с серыми шелковыми лацканами, которые гармонировали с рисунком галстука-бабочки.
