У корабельщика раскрылся рот, и он, заикаясь, отвечал:
– Это посол багдадского халифа.
Молодой араб, ругаясь, оправлял разодранный кафтан, свирепо косился на стоявших близ него монголов.
Их начальник продолжал:
– Вы знаете, багатуры, что послы правителей других стран святы и неприкосновенны. Их нельзя трогать и сдирать с них одежду. Поблагодарите чрезвычайного посла халифа багдадского и хозяина этого корабля за полученные вами от них подарки.
– Благодарим за подарки! — воскликнули монголы.
– Первый десяток останется здесь, на корабле. Остальные перевезут на берег все подарки и доставят в лагерь Бату-хана.
В это мгновение из каюты корабельщика вывалился старый косоглазый монгол, держа в руке ковровый узорчатый мешок, вырывая его из рук маленькой бледной женщины. На ее ногах звенела серебряная цепочка. Уведя, что все другие воины стоят вытянувшись, монгол выпустил мешок и тоже выпрямился.
– Арабский посол, корабельщик и все едущие на этом корабле путники! — продолжал воин в кольчуге. — Вы, конечно, нисколько не жалуетесь на моих воинов? Они вас ничем не обидели?
– Как не жаловаться! — воскликнул корабельщик. — Ведь они ограбили все, что увидели на палубе...
– Постой! — прервал его монгол. — Помни, что храбрые непобедимые воины великого татарского владыки никогда никого не грабят, а только как завоеватели вселенной берут свою законную добычу. Но так как ты оскорбил моих воинов, назвав их грабителями, то сейчас же будет суд. Здесь, на этом месте, судить буду я... А за ложное обвинение ты будешь наказан по великому закону Ясы 14... Наказание одно и немедленное: удар палицей по темени. Может быть заменено только повешением на мачте.
– Никто не обвиняет! Аллах свидетель, — да будет его имя прославлено! — дрожащим голосом оправдывался корабельщик, облизывая пересохшие губы. — Мы все рады, если наши скромные подарки нравятся славным воинам величайшего и справедливейшего татарского владыки.
Молодой начальник спокойно смотрел на корабельщика, подождал немного и сказал:
– Я суд отменяю. Всему, что я скажу, без возражений подчиняйтесь! Все путники корабля, и корабельщик, и матросы — станьте в ряд... Кроме посла. Ты встанешь с другой стороны. Хони и Мункэ, тщательно осмотрите путников.
Старый монгол с морщинистым зверским лицом и узкими, как щелки, глазами подошел к крайнему из выстроившихся в ряд путников. Он спокойно стал отбирать полосатый матерчатый пояс, кошелек, запрятанный в поясе, с указательного пальца стащил золотое кольцо с бирюзой, кожаные ярко-желтые туфли...
